Поэтка

Первый медленный танец Дашка едва не прошляпила. Очень хотелось пить, и они с не красавицей Светой побежали в школьный буфет, который по случаю праздника был открыт допоздна. Пристроившись за столиком у стены, подруги потягивали лимонад и молчали. Издалека доносился шум дискотеки, и от этого тишина темноватого полупустого буфета становилась уютнее. Дашке казалось, что сказочная любовь случится вот-вот, что только она и ждет – за поворотом в шумный и жаркий спортзал, подсвеченный зеленоватыми лампочками. Остается последний глоток прохладного лимонада, глоток тишины.

Когда подруги вернулись на дискотеку, в зале уже танцевали пары. Невезучие одиночки маялись у стены или с деланым равнодушием пристраивались по углам на спортивных скамейках.

– Да тут и танцевать не с кем! Одни уроды, – громко шепнула Света на ухо Дашке, но понятно было, что ей обидно.

Дашка и сама не представляла, с кем из парней мог бы случиться здесь ее первый медленный танец. (Утренники в детском саду и топтания туда-сюда на праздниках в классе, после добровольно-принудительного «мальчики приглашают девочек», в счет не шли.) Кто же реально способен ее пригласить?.. Ровесники-девятиклассники, большинство из которых даже ниже, чем Дашка без каблуков? Высокий, но полноватый и скучноватый отличник Коля Камышов, Дашкин сосед по парте? Прокуренные старшеклассники, минуту назад за школьным крыльцом распивавшие из горлышка явно-не-лимонад? Какой-нибудь очкастый ботаник-одиннадцатиклассник в бесформенных брюках и свитере, присыпанном перхотью? Бр-р-р! Все эти типы и типажи Дашке были понятны. Срочно требовался неизвестный прекрасный Некто…

За спиной у Дашки возникло что-то большое, склонилось к ней. Прозвучало важное слово:

– Танцуешь?

Она обернулась – и утонула в сиянии. Сияла в дискотечном свете белая майка. Над майкой сияла улыбка, над улыбкой – глаза.

– Я не понял, танцуешь?

Она кивнула и потянулась туда, к этому блестящему взгляду, закинула легкие руки на плечи белой горы. Танец начался…

Как назло, песня выпала русская – нет бы Scorpions, Мадонна или хотя бы Селин Дион… Но все равно это был первый Дашкин медленный танец – такое не забывается всю жизнь!

Еще, еще…
С тобой, с тобой…
В последний раз до звезд дотронуться рукой…

Дашка изо всех сил уговаривала себя, что песня ей нравится.

Еще, еще…
Глаза в глаза…

А вот взгляд незнакомца Дашка никак не могла поймать. Продолжая уверенно сжимать ее талию, он с отсутствующим видом смотрел в сторону и вверх, на мигающие лампочки. «Пьяный, что ли?» – подумала Дашка, но тут же отогнала эту недостойную мысль.

В последний раз до звезд дотронуться рукой…

– Зовут-то тебя как? – неожиданно спросил незнакомец.

– Даша, – прошелестела Дашка.

– Как? – Он явно не расслышал шелеста.

– Даша…

Песня кончилась.

Из темного угла со скамейками вынырнул к ним какой-то парень с сережкой в ухе, хлопнул Белого Незнакомца по плечу.

– Слышь, Тоха, поговорить надо!

Незнакомец убрал твердые ладони с Дашкиной талии, быстро сказал: «Спасибо за танец» – и шагнул в темноту.

Дашка осталась стоять, потрясенная и счастливая. Все случилось, чудо началось. Он ее нашел, и впереди – продолжение сказки.

– Ты хоть знаешь, кто это был?! – Перед Дашкой выросла Светка, оживленно взмахнула руками. – Что, и правда не знаешь?

Дашка помотала головой.

– Толик Петровский, звезда школы! За ним все девчонки бегают! Спортсмен, играет в гандбол…

– А-а, да, я слышала фамилию… – припомнила Дашка. – Завуч как-то говорила нашей математичке, что Петровский все время на сборах, учиться некогда и надо бы ему четверку за триместр нарисовать.

Новая информация плохо сочеталась с обликом Белого Незнакомца, но Дашка нашла лазейку: фамилия! Это знак! Петровский – принадлежность особому миру, любимому Петербургу, городу святого Петра… И если они поженятся, она тоже станет Дарьей Петровской.

Когда вскоре зазвучал второй медляк, Дашка оглянулась по сторонам в поисках Белого Незнакомца. Он должен, должен был пригласить ее дважды! И действительно, с другого конца спортзала уверенно двигалось к ней (или только казалось, что именно к ней?) ослепительно белое зарево. Но тут произошло страшное.

Из-за Дашкиного плеча вывернулась Светка. И пошла вперед, Белому Незнакомцу наперерез, напоказ качая бедрами и одной рукой поправляя пышные светлые волосы, которые в дискотечном свете тоже сияли.

Секунду спустя Петровский и Светка перетаптывались в обнимку под бессмертную Unbreake My Heart. Слова песни были как соль на Дашкины сердечные раны. Что-то большое, круглое, обжигающее тяжело заворочалось у нее в груди. Дашка поняла, что это ревность.

Немедленно уйти с дискотеки было нельзя: тогда Светка поймет, что Дашка обиделась, и получится унизительно и ужасно. Пусть думает, якобы Дашке плевать…