Поэты Урала. Антология в двух томах. Том 1

У крыльца моего
            бьет копытом буланая лошадь.
Солнце там, за стеной,
            где кладовка, мазут и весы.
Но приносят ко мне
            на плащах и на новых галошах неразгаданный запах весны.
Щелкнет дверь.
            Примет рапорт начальник.
                                                И снова
спит калитка на солнце.
            Чернеет подъезд, как крыло.
Я стою на часах,
            а по улице Хохрякова
солнце гонит лучи напролом.
Мне бы с ними кричать,
            перепутывать волосы, бегать
и трубить на опушках
            в широкий охотничий рог.
И смотреть в синеву,
            как встают из-за мокрого снега
черно-бурые ребра весенних дорог…
И смотреть на сады,
            где навесы ветвей очумело
барабанят капелью по крышам,
                                    как тысячи ног…
Но я старше лучей.
            Я зимой аттестован на зрелость.
А они, как мальчишки,
            по лужам играют в пинг-понг.
Да, я старше лучей.
Но люблю их цветную руладу.
Я люблю наши звезды,
            когда затихает листва.
Я люблю даже осень.
В заводе, в конторе, у склада
мир мной понят,
                        и я
                                охраняю его торжество.
У крыльца моего под седлом
            бьет копытами лошадь.
В пирамиде винтовки
            спокойны, нежны и просты.
Я стою на часах.
            Мне приносят плащи и галоши —
легкий шорох и глянец
            изумительно новой весны.

1933

«Ушла земля под лентою из рельс…»

Ушла земля под лентою из рельс,
Ушел, качаясь по обрывам, лес.
Состав стучал.
            Кривой лесной аллеей
Ушли свистки.
            И на дворе темнеет…
Большой закат озолотил тайгу,
И тени замирают на снегу.
                        И смят мороз.
Наперекор зиме на ближний лес
                                    Закат бросает медь.
И слышно мне: не перестав шуметь,
Состав считает буферную медь,
А лес плывет… Деревьям нет конца…
И ждешь не станцию, а тройку в бубенцах.
И ждешь не зарево огней — лесную муть,
Столб верстовой и рыжую корчму…
Визжат колеса… Круче поворот.
Лес оборвался.
            И в окно завод
Влетел, как песня.
            Строен и здоров
Упругим строем труб и скрубберов.
Какая встреча!
            Руки фонарей
Рефлекторами машут на горе.
Какая встреча!
            И на всех парах
Гудки кричат:
— Привет, железный брат!
— Ну, как дела?
            — У нас? Идет литье!
И паровоз, покашливая, пьет…
И виден мне прекрасный новый век.
Громадный корпус.
                        Рядом человек.
На нем лучи.
            Он землю бросил в жар,
Потомок мастера кремневого ножа!
Он плавит медь!
            Он держит лес в руках.
И на закате плавятся цеха.
И на ветвях, упругих и сухих,
Корнями впитанный, густеет малахит,
И на волнах величественных крон
Звенят снега — лесное серебро…

1933

ЖИТЬ

I