Поэты Урала. Антология в двух томах. Том 2

За ним последовали книги «Этажи» (1963), «Октябрьские клены» (1967), «Земли озвученная тишь» (1971), «Время» (1975).

Автор документальных книг «Мы — новотрубники» и «Дающие свет», нескольких сборников стихов для малышей.

Член КПСС с 1959 года.

МОСКВА

Кто возвращался из столицы,
Тот помнит первые слова.
—  Привет! — обступят сослуживцы
И руку жмут: — Ну как Москва?

Услышать каждому охота,

Как жизнь московская течет.
И я, еще не сдав отчета,
Моим друзьям даю отчет.

Журчит негромко речь простая.

Но вдруг прилизанный сосед
Сипит, зевоту прикрывая:
—  Все это знаем из газет...

Вот что там слышно в кулуарах?..—

И, чуть подвинувшись вперед,
Он выдает нам с пылу, с жару
Столичный хлесткий анекдот.

Но я сурово обрываю

Хитросплетаемую нить.
Я не из тех, чья хата с краю,
И не могу не перебить.

Пускай запальчиво порою,

Но я скажу по существу.
И не боюсь, что вновь открою
Давно открытую Москву.

Моя Москва — столица мира!

Здесь, устремляя взгляд в века,
На Старой площади, 4,
Живет, работает ЦК.

Моя Москва — любовь святая

И незапятнанная честь...
Москва у каждого такая,
Каков он сам на деле есть.

1958

БЕРЕЗКИ

Я слышал, что в Нижнем Тагиле,
Но слухам не верил всерьез,
Бросают на слитки тугие
Прокатчики ветки берез.

И падают прутья с помоста,

Сбивают, сгорая дотла,
Окалины рыжей коросту
С листа, что нагрет добела.

И сталь, громыхая катками,

Крепчает в огне и дыму,
Я знал, но не верил, пока мне
Кидать не пришлось самому.

Стою на грохочущем стане,

Картуз натянув до бровей.
Смотрю, и как будто в тумане —
Охапка лиловых ветвей.

И вижу, и вижу березки,

И детства березовый сок —
Скворечник в графитных полосках,
С брусничной водой туесок.

И листьев ажурную россыпь,

Прохладную тень на лугу.
И вдруг понимаю: «Не бросить!»
И сердце кричит: «Не могу!»

Прокатчик, мой друг и напарник,

Толкает по-свойски в плечо:
—  Да ты, брат, лирический парень...
Бывает... Привыкнешь еще!..

И вот, наконец, передышка.

Дружок отошел от огня:
—  Философ я, брат, никудышный,
Но выслушай все же меня.

Увидел ты смерть. Но за нею

Ты главного не увидал:
Не охать, не ахать, жалея.
А петь — прокатался металл!

Внесет он навечно в детали

Клинковую стойкость свою.
Ты видел, как прутья сгорали —
Как будто солдаты в бою!..

Стою на грохочущем стане,

Картуз натянув до бровей.
И снова как будто в тумане —
Росистая груда ветвей.

Стою и шепчу в крутоверти,

Что гибнут березки не зря.
Они торжествуют над смертью,
Бессмертье металлу даря.

1959

НА МОСТУ