Поезд. Бремя танцора

Коля набирает длинный номер, но абонент недоступен. Стальной голос всё повторяет, чтобы он повторил попытку позднее. Но Коля понимает, что это отстукивают секунды, которые отдаляют его от врага. Как же его достать? Коля с удивлением замечает, что мысль о том, что он должен его убить, теперь не кажется ему такой ужасной, как раньше. Но почему, ведь Лёня всегда учил другому. Лёня…. Где ты сейчас?

41.

Женя скрывался у Михая уже неделю. В основном он выходил на улицу вечером, чтобы его никто не видел. За это время ему удалось увидеть странного бомжа всего лишь раз. У него было такое впечатление, что Михаю было абсолютно наплевать, живёт «квартирант» или давно сгинул.

С утра подморозило, а потом, как это обычно бывает, растаяло. Хмурое небо низко висело над городом, не оставляя никаких надежд на то, что когда-нибудь этот переход от осени к зиме совершится. Женя валялся на видавшей виды тахте, читая какой-то древний журнал десятилетней давности. Дверь в комнату отворилась, и зашел Михай.

– Здорово, муж-горемыка.

– Заходи, хозяин. Чем порадуешь?

– Зашел поинтересоваться твоим житьём-бытьём. Жена-то обратно не пускает?

– Да нет, знаешь, видимо, это уже возврату не подлежит. Нельзя войти в одну реку дважды.

Женя принял сидячее положение.

– Плохо-плохо… Люди должны жить в мире и согласии…

– А знаешь, я уже во вкус вошел. Чувствую себя свободным человеком, как ни странно. Не имея ничего, начинаешь понимать всю бренность этого мира и суеты. Чем дальше, тем меньше я ценю что-то материальное, и тем больше духовное, – произнес он, поднимая вверх журнал с улыбкой.

– Вот как все-таки ты прав, чебурашка, – подхватил ироничный тон Михай, – и я теперь ценю тишину и уют больше всего на свете.

В глубинах дома послышались писки, которые не давали спать по ночам Жене.

– Слушай, что это за странные писки?

– Это мои питомцы, – гордо ответил Михай.

– Кто?!

– Крысы.

– И где ты их держишь?

– Ясное дело, в подвале. Знаешь, когда-то, на заре перестройки, я всерьёз занимался биологией. Вот… Заведовал лабораторией. Мы изучали крыс. Они ведь очень похожи на людей, – Михай мечтательно улыбнулся, и Женя понял, что это была его любимая тема, – крысы, они замечательные создания. Кстати, только они и смогут выжить после ядерной войны.

– Ну да, наверное.

– У них строгая иерархия. Все как у людей. Альфа-самцы и омега-самцы. Чувствуешь? Вот. Омега-самцы получают то, что осталось, или ничего. Но справедливость состоит не в этом. Их, аутсайдеров, не уничтожают. А всё почему? Завтра могут измениться условия проживания. И где тогда взять генетический материал? Правильно. У них, родных. Именно так крысы приспосабливаются к любым условиям. И знаешь, смех-то в чём состоит? Как люди – даёшь им отличные условия и условия хуже некуда. Сначала вроде всё логично – бегут в рай, наслаждаются. Но те, которые почему-то попали в ад, не торопятся уходить. Упорные. Приспосабливаются изо всех сил. И выживают. Мы для них, вообще-то, и средство для того, чтобы жить, и одновременно враги.

– Почему же? Не будет людей – не будет еды.

– Правильно. Но ты попробуй встать на их территорию. Живым можешь не уйти.

– И все-таки, я не понимаю, почему ты их так любишь?

– Потому что вся их жизнь подчинена логике. Они даже передвигаются в основном по прямым линиям – любят, чтобы рядом была стена, труба, что-то надежное, фигуры они выбирают геометрические, правильные. Ну, и вообще… Порядок у них. Знаешь, как они жертву загоняют? Бегают кругами, долго, упорно. Потом отдохнут и снова кругами… Не бросаются, не загрызают. Жертва сама умирает. От страха разрывается сердечко.

– Фу, как противно.

– Э, да ты ещё молодой. Понимаешь, когда есть определённый, установленный уклад жизни, это очень хорошо. Вот возьми крысиного короля.

– Я, конечно, не знаток… По-моему, это ещё противнее, чем просто крыса.

– Много ты понимаешь! – наставительно возразил Михай. – Конечно, с точки зрения эстетики… крысиный король– это сросшиеся в младенчестве крысята. В норах так тесно, что их хвосты, а иногда и лапки срастаются. Например, были мелкие ранки, они долго плотно соприкасаются, регенерация кожи повышенная, вот и получается – крысиный король. Сам он добывать себе пищу не может, передвигаться не может, очень злобный. А остальные приносят ему еду.

– Значит, это замечательно – когда нормальные, здоровые крысы подчиняются мутанту?

– Э, много ты понимаешь. Если они начнут сопротивляться, то нарушится весь уклад их нехитрой жизни. Анархия наступит. Революция. А революция чревата вымиранием.

– Тебя послушаешь – совсем печально жить становится. Ну да ладно. А зачем ты их держишь-то? Ведь самому еды, наверное, не хватает, а ты ещё их кормишь.