Поезд идет на восток

Неугодий на китайских равнинах мало, почти все распахано. Народ уже в это время года активно работал на полях, но в основном мотыгами. Дома в деревнях из красного кирпича с черепичными или бетонными крышами. Повсюду заметно большое количество парников, но и открытые поля в этой части Китая уже начинали зеленеть.

Часто встречались могильные курганчики по всем полям, иногда скученно, как семейное кладбище, иногда одинокой могилой посреди распаханного поля. По-видимому, сохраняются еще старые могилы предков, потому что сейчас правительственными указами уже запрещено хоронить умерших на обрабатываемых землях.

В районе Синьянчжань начались горы, по склонам которых были видны террасы клочков обработанной земли. Наконец-то, выехали из туманов провинции Хэнань, а в провинции Хубэй даже выглянуло солнце, и открылся замечательный полу горный рельеф. Поезд неоднократно пронизывал горы по сплошным многокилометровым туннелям. Бросалась в глаза непривычная для нас в это время года зелень огородов разных оттенков. Повсеместно были видны буйволы, по колено стоящие в воде; свиньи, свободно гуляющие по дворам, улицам, вдоль дорог, копающиеся в помойках; и женщины, стирающие белье в любых водоемах, будь то реки, ручейки, озера или пруды. Как флаги, везде развевалось выстиранное к Празднику Весны белье в деревнях и, вывешенное на шестах с балконов домов, в городах. Люди здесь были одеты по-весеннему, без верхней одежды, хотя внутри, я уверен, у них, как обычно у всех китайцев, было несколько слоев белья, надеваемых слоями по принципу капусты.

На третий день утром опять в сплошном молоке тумана мы прибыли в Гуанчжоу. Пахнуло влажным морским воздухом. Но было очень тепло, поэтому пришлось срочно скидывать наши хоть и не зимние, но все же плотные пекинские одежды.

Первым, что мы услышали, выйдя из вагона, было пение петухов, что несколько удивило нас, но потом мы поняли, что это их уже не петушиная, а скорее лебединая песня, так как вскоре мы прошли мимо сетчатых контейнеров с курами, стоявшим на платформе и приготовленным, судя по всему, на заклание. Это как-то неприятно поразило нас, не привыкших к таким сценам на наших вокзалах.

Попытки увидеть на платформе встречающего нас хозяина моей лавки, который божился, что обязательно встретит меня у поезда, сначала не увенчались успехом. Зная необязательность китайцев, я внутренне начал готовиться к тому, чтобы приняться за дальнейшие хлопоты. Но пока готовился, мы вышли из вокзала, и уже издали я увидел сияющего Ху (их все по тем же нормам китайского гостеприимства просто не пустили на платформу). Через некоторое время он объявил нам, что нет никакого смысла даже пытаться купить билеты на пароходик, которым я собирался плыть до конечного пункта назначения, да и глупо болтаться в море целые сутки, когда можно за два часа спокойно долететь до города Санья, самой южной точки острова Хайнань, на самолете. На мои возражения по поводу дороговизны билетов, неподъемных для профессорско-преподавательского состава, он заявил, что их фирма в порядке «спонсорской помощи» берет эти расходы на себя.

Мы подошли к стоящей на стоянке «тойоте», где нас ждали другие ребята, работавшие в нашей лавке, и все вместе отправились покупать билеты, хотя наши действия при этом были минимальными. Ребята все сделали сами, попросив привезти билеты на обратном пути для отчета на фабрике. После этого сразу же повезли нас в аэропорт, остановившись по дороге у какого-то экзотического ресторана с морепродуктами, где мы шикарно пообедали.

Фото из свободного доступа в интернете

На столе появилась рыба в кисло-сладком соусе, жареные креветки, крабы, устрицы, которых я здесь попробовал впервые, но не ощутил такой радости, которую испытывают французы при потреблении этого вида молюсков. Нелли Абдуллаевна смотрела на все это широко раскрытыми глазами. Она не знала о моей дополнительной работе и никак не ожидала, что я пользуюсь у китайцев таким авторитетом.

После небольшого оформления билетов и проверки на безопасность, мы тепло распрощались с моими друзьями и пошли на посадку в самолет. Через два часа замечательного во всех отношениях полета мы уже приземлились в аэропорту города Санья, который находится уже в субтропической зоне. Но после приятного кондиционированного воздуха самолета мы неожиданно оказались в жутко душной полуденной жаре.