Поезд ночных теней

– Это не ложь, – объяснила она. – Механизм дверных ручек для особых случаев действительно существует. Стефенсон встроил его столетия назад. Он запускается при помощи пароля. Папа давно мне об этом рассказывал. Касим, что ты на меня так уставился?

Касим откашлялся.

– Ты просто фантастическая, – сказал он неестественно низким голосом. – Но как только Кёрли обнаружит, что механизм никто не запускал, он через пять минут снова будет здесь. Что ты там опять творишь, Хафельман?

Пегс подошла к проходящей по полу трубе пневматической почты. Флинн знала, что эта сеть охватывает весь состав. Но когда она в последний раз пользовалась этой почтой, её сообщение попало не в те руки.

– Я запускаю механизм, – коротко пояснила Пегс. Нагнувшись, она открыла клапан трубы. Однако вместо того, чтобы написать какую-нибудь записку и разослать её по поезду, она просто заговорила в трубу, произнеся торжественным тоном: «Павлин, не пугайся! Ручка, цепляйся!»

Флинн услышала, как от слов Пегс по металлической трубе прокатилось эхо. Звук был такой, словно в трубах возится какой-нибудь хорёк. Шум волной пронёсся по вагону к хвосту состава, а затем внезапно затих.

С довольным лицом Пегс, глядя на часы у себя на запястье, считала секунды.

– Две, три… сейчас пароль раздаётся в библиотеке… а теперь в комнате отдыха… а сейчас в спальных вагонах, – вычисляла она. – Сейчас ручки начнут цепляться. Или раскаляться. Или из них вырастут шипы. – Голос Пегс становился всё тише. Внезапно он показался совсем жалким. – Вообще-то я совсем не уверена, какой пароль нужен для того, чтобы ручки цеплялись, – призналась она. – Может, нужно было сказать «Павлин, не страшись! Ручка, спляши!» – Пегс беспомощно покачала головой и снова взглянула на часы. – По крайней мере ручки в спальном вагоне сейчас отреагируют. Через тридцать секунд там появится Кёрли. На это можно положиться – просто потому, что родители всегда правы.

Флинн пришла в восторг от хитрости Пегс.

– Гениально! – воскликнула она. Сейчас её совершенно не волновало, ждут ли их из-за этого новые неприятности. Словно у них образовалась какая-то тесная связь с поездом, которая давала ощущение, что это их родина и у них всё под контролем.

Касим недоверчиво покачал головой.

– Бегом! – широко улыбаясь, сказал он.

В багажном вагоне, находящемся между хозяйственным и складским, в воздухе повисли тишина и обрывки тьмы. Пахло сыростью и затхлостью. Сквозь щели в стенах ночной ветер, завывая, сёк Флинн по лицу. Рёв надвигающейся бури звучал у неё в ушах причитанием и жалобами. Флинн охватил ужас.

В вагоне было так сумрачно, что волосы Касима сияли как гнездо фей. На нестроганых досках пола между горами чемоданов и дорожных сумок шуршали мыши.

– Это точно не мышь, – определил Касим, наклонившись и выудив из кучи потрёпанных дорожных сумок громыхающую блестящую металлическую коробку. Она выглядела серебряным кубиком Рубика, но достаточно большим, чтобы что-то в нём перевозить. – У этой штуки нет замка. Странно! – Касим с любопытством повертел коробочку в руках, надавил и постучал по ней. В следующую секунду кубик вспыхнул красным светом, и в Касима ударила маленькая молния. Флинн видела, как её друг вздрогнул. Его светящиеся синие волосы на долю секунды ярко вспыхнули, а затем, потрескивая, встали дыбом.

– Фу! – встряхнулся Касим. – Просто жуть, чем некоторые защищают своё барахло в дороге! – Он положил коробочку назад между дорожными сумками, незаметно оглянувшись, словно надеялся, что Пегс и Флинн не смотрят на него. Встретив взгляд Флинн, он застыл. – Коробка уже никакая, – заявил он с видом специалиста и отвернулся от дорожных сумок.

Флинн подавила усмешку:

– Ну, если ты так считаешь…

Они неуклюже пробирались среди старых потёртых чемоданов в поисках багажа миссис Штейнман. Единственный свет в вагоне давало зеленоватое дежурное освещение, и сияющие волосы Касима странно контрастировали с ним.

Над ними возвышались тёмные горы футляров от разных инструментов, картонок и старых шляпных коробок. Флинн бы не удивилась, если бы на каком-нибудь повороте они оказались погребёнными под ними.

– Нужно попросить у Фёдора фонарик, – предложила она, но голос её прозвучал нерешительно. Что, если Кёрли сказал правду? Может, Фёдор сейчас разговаривает по радиосвязи с той девушкой с вокзала? Флинн не собиралась врываться в его разговор как ревнивая подруга. Она вообще не собиралась ревновать. Как бы ей хотелось просто отключить в сердце это гложущее чувство!

– Вот они! – воскликнула Пегс. В углу рядом с дверью на стене, словно привидения, висели старые морские вещевые мешки. Прямо под ними были аккуратно составлены друг на друга леопардовой расцветки чемоданы миссис Штейнман. При слабом дежурном освещении они казались шкурами диких животных.

– Вкуса у этой тётки и правда нет, – вынесла осуждающий вердикт Пегс.

Флинн скользнула взглядом по разновеликим чемоданам. Их действительно было тринадцать.