Поезд приходит в город N

— А малышка-то непроста! — Жако, отсмеявшись, сел на столе, осторожно выпрямил и сложил крылья, проверяя, всё ли в порядке. — Хорошо, пусть будет кофейная лисичка. Закрой глаза, девочка.

— Меня Ирина зовут!

— Хорошо, Ирина, — попугай серьёзно посмотрел на неё. — Я запомню. Закрой, пожалуйста, глаза и помолчи немного. Не мешай мне.

Иринка послушно закрыла глаза. Ей было страшно. Она вспомнила мамино бледное лицо, слабую улыбку, руку с постоянной трубкой капельницы в ней… и сжала кулаки, зажмурилась ещё сильнее. Пусть мама выздоровеет, пусть вернётся домой и не придётся жить у тёти Светы.

— Ну-ну, не нужно слёз, — произнёс чей-то голос сверху, и она открыла глаза. Попугай смотрел на неё со стола, свесив вниз голову. Иринка посмотрела на руки — их не было. Вместо них были две мохнатые тёмно-коричневые лапы, от которых едва ощутимо пахло свежесваренным кофе. Посмотрела на своих попутчиков, осторожно понюхала носом воздух. От фокусника тянуло дымом и дешёвым одеколоном. От попугая — перьями и немного землёй.

— Совсем неплохо, — попугай довольно присвистнул. — Вставай осторожно, тебе нужно привыкнуть к новому облику.

— Некогда привыкать, — Фокусник встал, выглянул за дверь. — Поезд останавливается. Мы почти приехали.

Иринка прислушалась. И правда, колёса замедляли свой перестук. Посмотрела вниз, на пол.

— Не думай, — посоветовал попугай. — Прыгай сразу. Тело знает лучше, чем голова.

Иринка зажмурилась и спрыгнула. Лапы её поджались и выпрямились, коснувшись пола. В ту же секунду поезд завибрировал и замер, остановившись. Лисичка потрусила в коридор и, встав на задние лапы, посмотрела в окно.

За окном по-прежнему пылал закат и плыли облака-корабли. Поезд стоял на большом лугу, вдали виднелся лес. Фокусник вышел из купе, держа в руках цепочку, следом за ним с пристёгнутой к лапке цепочкой вылетел попугай. Он уселся Иринке на спину и сказал:

— Я поеду на тебе. Так надо.

Фокусник усмехнулся, глядя на него:

— А ты, лукавый, всё-таки хитер. Вот почему она оказалась в поезде. Печёшься о собственной шкуре? Знаешь, что чистая душа не только проводник, но и ключ?

— Никому не хочется застрять в лимбе, — огрызнулся попугай. — У тебя есть проводник-ключ, а что делать мне?

Фокусник равнодушно пожал плечами и зашагал в тамбур. Иринка торопливо побежала следом.

В тамбуре мужчина развернулся к двери на закат, положил руку на грудь, прислушался к чему-то, распахнул дверь и спрыгнул в высокую траву, которой поросла насыпь. Попугай крепче вцепился в шерсть Иринки, звеня цепочкой. Девочка-лисичка заколебалась: земля казалась далеко. Лисьим нюхом она острее, чем прежде, чувствовала запахи — железной дороги, прогретой солнцем земли, полыни и незнакомых ей маленьких голубых цветов. Фокусник заметил её колебания, вытащил из вагона и поставил на землю, бросив коротко:

— Держись рядом.

Лисичка переступила лапами, разглядывая траву. Попугай взлетел со спины, сделал круг над головой Фокусника, опустился обратно, позвякивая тоненькой серебряной цепочкой. Прошептал:

— Не отставай от нас. Потеряешься.

— Что вы там шепчетесь? — Фокусник оглянулся на них и дёрнул цепочку. — Жако, пересядь ко мне на плечо.

Попугай молча послушался. На лугу Жако стал больше и оперение его теперь отливало голубым. Фокусник же перестал сутулиться, резкие морщины на лице разгладились, исчезла желчная складка возле рта. Он даже робко ей улыбнулся, но потом снова поджал губы.

— И куда мы теперь? — проворчал попугай, ероша перья. Лисичке показалось, что по ним скользнули красные искорки.

— Искать вход, а точнее, выход отсюда, — пожал плечами Фокусник. Приложил руку к груди, осмотрелся, пробурчал:

— Пойдёмте, нечего тут стоять, — и, не оборачиваясь на поезд, двинулся в сторону леса.

Иринка поспешила следом — ступать по густой траве было неожиданно легко. На краю луга Фокусник дёрнул за цепочку:

— Жако, посмотри.

Попугай послушно поднялся в воздух, сделал круг над головой Фокусника и спустился обратно.

— Вон там есть тропинка, — он указал клювом влево.

— Отлично!

Тропинка и вправду была. Узкая, похожая скорее на русло высохшего ручья, чем на тропинку. Фокусник ступил на неё и вошёл в лес. Осмотрелся, снова приложил руку к груди и уверенно зашагал вперёд. Иринка потрусила следом, озираясь по сторонам. Ей не нравился этот лес — в нём было тихо и душно. Она принюхалась, но чуткий лисий нос не уловил запахов цветов или сосновой хвои, которой была усыпана земля. Все ароматы остались на лугу, возле поезда. Звуки остались там же — ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Не шелестели листьями сосны и низкие кусты с гладкими, блестящими, словно лакированными, листочками. Ей казалось, что они идут так уже целую вечность. Наверное, почувствовал это и попугай — он встрепенулся и сказал:

— Нам надо сделать остановку. Отдохнуть.

Фокусник молча кивнул, привычным жестом положил руку на грудь, осмотрелся:

— Я чувствую, что скоро стемнеет. Остановимся тут.