Поезд убийц

— Нет, спасибо, не нужно. — Просматривать их все было бы просто невыносимо. — Что о профессионале по имени Кимура?

— Судя по всему, он еще не может ходить, но ему уже гораздо лучше. Его сын не отходит от него — это так трогательно…

— Нет, я имел в виду не его. Его отца. Отца и мать. Им больше шестидесяти. Профессионалы Кимура.

— Ах, они, — взволнованно говорит Мария. — Кимура очень крутые, настоящие легенды. Можно сказать, что ты побывал на Вудстоке[81].

Нанао не очень понимает выражение, которое употребила Мария. Он думает, что спросит ее об этом позже.

— Я тоже слышала о них много историй. Ты повстречал действительно выдающихся людей.

Ее голос звучит так, будто она завидует, что ему довелось послушать, как величайший музыкант дает последний концерт в своей карьере.

— Мне они показались просто пенсионерами, давно удалившимися от житейских забот.

— Если все истории, которые я слышала о них, — правда, то этот твой школьник, скорее всего, мертв, но никто никогда не найдет его тело.

— Почему?

— Эти старые легендарные профессионалы, когда берутся за что-то всерьез, могут быть просто ужасными.

— Что ты имеешь в виду под «ужасными», конкретно? — И хотя Нанао сам задает этот вопрос, он останавливает Марию прежде, чем та успевает ответить. Неважно, что она скажет, — он ни слова не хочет слышать про то, как кого-то заживо искромсали на мелкие кусочки или что-нибудь еще в этом роде.

Выяснилось также, что в поезде было обнаружено множество людей с огнестрельными ранениями, стонавших от боли. Каждому из них были прострелены оба плеча и обе ноги, чтобы обездвижить их. Это могли сделать только Сигэру и Акико Кимура. По всей видимости, им пришлось прорываться к выходу из синкансэна, и они убрали со своей дороги мешавших им людей Минэгиси. Нанао трудно представить себе пожилую пару в действии, стреляющую людям в одни и те же точки на теле, словно проштамповывая их официальной печатью, — но это точно были они.

— И есть еще кое-что, о чем я думаю…

— Расскажешь уже, когда я приеду.

— Только небольшое введение. — Марии, судя по всему, очень хочется поделиться с ним своей теорией. — Я думаю, что наша работа была заказана нам не Минэгиси, а Шершнями.

— Что? Но это ведь ты сказала, что мы — субподрядчики у субподрядчика Минэгиси.

— Да, это так. Но это была всего лишь догадка.

— Вот как…

— Если Шершни собирались убрать Минэгиси и его сына, Мандарин и Лимон оказались бы помехой у них на пути. То, что мы украли чемодан, отвлекло их внимание. Шершням просто нужно было устроить беспорядок.

— То есть ты думаешь, что это была диверсия? — говоря это, Нанао сам едва ли может себе поверить.

— Да-да, именно. Им нужно было, чтобы сын Минэгиси оказался на время открыт, и они смогли бы уколоть его отравленной иглой. Вот для чего они наняли нас, чтобы украсть чемодан.

— Но если это так, то человеком, который связался с тобой и сообщил о местонахождении чемодана после того, как поезд покинул Токио, была либо девушка с тележкой, либо проводник, одно из двух, — рассуждает Нанао. — Каждый из них мог свободно перемещаться по синкансэну и проверять багаж, не вызывая ни у кого подозрений.

— Возможно, именно они в течение всего маршрута выходили на связь с Минэгиси, чтобы поддерживать в поезде неразбериху. И они же могли сообщить ему, что что-то не в порядке и он должен лично приехать в Мориока.

— Но зачем им… — Однако прежде, чем он заканчивает фразу, в его голове все встает на свои места. Чтобы они могли убить Минэгиси. Заставив его приехать на станцию, они облегчили себе задачу.

Нанао дает отбой. Его очередь к кассе почти не продвинулась. Он оглядывается через плечо и видит, что еще больше людей выстроились за его спиной. Затем замечает одного человека в самом конце очереди и едва не окликает его.

Это учитель с подготовительных курсов, Судзуки. Он одет в костюм и выглядит так, будто у него все прекрасно; в руке он держит корзину с продуктами. Учитель замечает Нанао, и его глаза немного расширяются от удивления, но почти сразу же он улыбается ему, радуясь их неожиданной встрече. Несмотря на то что они едва знакомы, ощущение такое, будто они старые друзья, которые многое вместе пережили.

Нанао слегка кланяется ему, и Судзуки склоняет голову в ответ. Затем на его лице появляется выражение, будто он внезапно вспомнил что-то важное, и учитель переходит в другую очередь.

Раздается веселый звон рассыпавшейся мелочи. Нанао поворачивается обратно и видит, что прямо перед кассой пожилая женщина случайно перевернула свой открытый кошелек. Она торопливо наклоняется, чтобы собрать упавшие монетки; люди вокруг тоже начинают наклоняться, чтобы ей помочь. Одна монетка укатывается дальше других, прямо к ногам Нанао, и вертится перед ним на полу, описывая аккуратную окружность. Он пытается схватить ее, но каждый раз промахивается.

Тем временем соседние очереди продолжают двигаться как ни в чем не бывало. Нанао слышит смех учителя Судзуки.

* * *