Поездка в Америку

— Знаем, все знаем, — сказала словачка и посмотрела на Аниту. — А почему она должна работать бесплатно? Она молодая, крепкая, почему бы ей не работать?!

— Они наши деньги в свои страны отправляют, вот в чем дело, — объяснила полька.

— Что вы имеете в виду, когда говорите «наши деньги», — спросила Анита, поворачиваясь к ней.

— Американские доллары, вот о чем я говорю.

Анита рассмеялась.

— Когда наша большая страна, Советский Союз, развалилась, кучка людей украла, присвоила столько американских долларов, что во всей Америке нет столько денег, — сказала Анита, смеясь.

— Вот поэтому мы тебя и любим, что не научилась воровать, иначе бы никогда тебя не встретили, — сказала восьмидесятипятилетняя полька.

Анита подошла к ней и обняла ее, женщины начали смеяться, им понравились слова Аниты.

— Помню, я тогда еще подростком была, у нас соседка была из России, моя мать часто готовила голубцы, угощала ее и та всегда говорила, что голубцы напоминают ей родину, — вспомнила Ли.

— И моя мать их часто готовила, на всю жизнь запомнила их аромат. Вроде бы легкое блюдо, а почему — то всегда ленилась, ни разу их не приготовила после смерти матери, — согласилась Рита.

— Я даже не помню, сколько десятилетий прошло с тех пор, когда последний раз их пробовала, — вздохнула итальянка Сара.

Анита слушала их молча, смотрела то на одну, то на другую. «Сколько им осталось жить, когда самой молодой из них 84 года? А что мне стоит приготовить их вековую мечту? Совсем ничего, я могу их готовить каждый день, а для них это несбывшаяся мечта», — думала она.

Она дотронулась до руки Дороти и посмотрела ей в глаза.

— Чего тебе надо, в чем дело? — спросила она резко.

— Если вы не против, я куплю продукты на свои деньги, приготовлю голубцы в капусте, куплю ваш любимый морковный торт и приглашу ваших подруг в наш дом. Что вы на это скажете? — спросила Анита тихо.

— Мне все равно, делай, что хочешь, — ответила Дороти.

Анита обняла ее.

— Послезавтра вы все приглашены на обед в дом Дороти, я приготовлю вам голубцы, — сказала она радостно.

— Вот видишь, подруга, и тебе достались объятия, и мы еще раз попробуем голубцы, — обрадовалась полька Ли.

— Ты очень добра, Анита, таких как ты, осталось совсем немного, — расчувствовалась итальянка.

— Иди, пригласи моего друга Винсента, когда — то он здорово мне помог, — попросила Дороти.

Анита пошла в другую сторону зала.

— Мы вас приглашаем на обед в дом Дороти послезавтра, — сказала она седому, плотного сложения невысокому мужчине.

— Да? — удивился он, — обязательно приду.

Анита вернулась на место, в это время президент клуба постучал по столу деревянным молотком, все присутствующие в зале, человек около ста, встали.

— Мое время, настало, — заволновалась Дороти, попыталась быстро встать, но у нее не получилось.

Анита подошла к ней, взяла под руку, медленно приподняла.

Дороти, прихрамывая, подошла к президенту, левой рукой держась за ходунок, правую руку положила на грудь и запела во весь голос:

«Боже, храни Америку».

Весь зал подхватил.

После того как пение закончилось, президент рассказывал о дальнейших планах клуба. Аниту это совершенно не интересовало, она составляла план на завтрашний день, во сколько ей поехать в магазин, и найдется ли время у соседки, чтобы отвезти ее.

Полтора часа, пока разные люди читали скучные доклады, тянулись как вечность. Наконец седой мужчина старше восьмидесяти лет стукнул молотком по столу и объявил номер стола.

В зале сразу стало шумно и весело, те, чьи номера столов объявляли, радостно поднимались, подходили к кухонному окну, брали булочку и наливали себе крепкий кофе.

Анита пошла со всеми, как только назвали их номер, принесла две булочки, себе и Дороти, и вернулась за кофе.

— Ты словно ветер, Анита, одну минуту там, другую здесь, — заметила Дороти. — Зачем ты еще встала, куда идешь? — спросила она, как только Анита выпила кофе и съела небольшую булочку.

— Пойду, помогу людям, кому тяжело ходить, — ответила она.

— Я тебе плачу деньги, я, а не они, — проворчала Дороти сердито.

— Иди, иди, помоги им, ты точно попадешь в рай за свою доброту, — вмешалась полька Ли.

Анита помогала тем, кому было особенно тяжело, кто ходил с ходунком, брала для них кофе с булочкой, относила к столу.

Наконец обед закончился, старики и старушки прощались друг с другом до следующего вторника, обнимались, словно родные, ведь некоторые из них до него не доживали. Кого — то на улице ждали специальные автобусы, которые развозили их по домам, за другими приехали родные.

— Пора перейти к другому столу, — сказала словачка Рита и подняла бумажную сумочку.

Старушки засуетились, пересели, играли в карты до четырех часов, потом разошлись.

Вернувшись домой, Анита пошла себе в комнату проверить, не написал ли Грэг письмо.

«Дорогая Анита, очень соскучился, хочу вас увидеть, в ближайшие дни заеду, поедем куда — нибудь. Ваш Грэг».

Каждое слово этого короткого письма было бесценным для Аниты, она написала ему ответное письмо, полное любви и тепла.

В назначенный день к обеду в дом стали съезжаться старушки, их привозили дети, родные.