Читаем Поездка в Америку полностью

Каждая из них подарила Аните открытку с благодарностью, с самыми нежными, теплыми словами.

Анита с утра накрыла стол, поставила красивые тарелки, которые Дороти использовала только для гостей. Кроме обещанных голубцов, она приготовила еще большую кастрюлю курицы с рисом, не забыла и Грэга, наполнила ему два больших контейнера.

Всего оказалось семь человек, добрая словачка Рита пришла с мужем, высоким симпатичным стариком лет восьмидесяти пяти. Тот поставил на стол бутылку розового вина.

Женщины оживились, стали шутить, смеяться.

Анита принесла из кухни большую круглую бутылку красного вина, поставила ее на середину стола.

— А это бутылка от Винсента, — объявила она.

— Ты настоящий джентльмен, Винсент, давайте, садитесь все к столу, чего еще ждем, — пригласила Дороти.

Винсент налил всем немного вина и сел рядом с Анитой. Полька Ли, подруга Дороти, улыбнулась Аните, заметив его заинтересованный взгляд, предназначавшийся девушке.

Выпили за здоровье Дороти и Аниты.

— Пусть тебя Бог благодарит за нас, Анита, я даже не помню, сколько десятков лет прошло с тех пор, как ела голубцы, — призналась Ли.

— Анита не только очень добрая, она еще и готовит вкусно, — заметила итальянка.

— Вот если бы она замуж вышла, тогда бы точно кого — нибудь осчастливила, — сказала венгерка.

— А что, у нас и жених есть, чем не жених Винсент, он холостой, ну что, что он чуть старше, — заявила полька.

Все засмеялись.

— А что, было бы неплохо, еще бы на свадьбе посидели, — раздались голоса и смех.

— А мне вот так повезло со вторым мужем, царство ему небесное. Я вам говорила, сколько раз он возил меня в круиз, в разные страны, — сказала Дороти.

— Говорила и не раз, тебе точно повезло, можешь не сомневаться, — согласилась Ли.

— Самое главное, что он меня любил, и в отличие от первого мужа ему никогда не хотелось секса. Почему люди сходят с ума из — за секса, не могу понять? По телевизору только и слышишь про секс, — проворчала Дороти.

— Ему никогда не хотелось секса, потому что он был старым, сколько раз тебе говорила. Когда тебе больше семидесяти, то тебе не до секса, то в одном месте болит, то в другом, — пояснила лучшая подруга.

— А что, у вас никогда не было секса? — удивился муж Риты Джим.

— Нет, мы только обнимали друг друга и спали. Я не люблю секс, — стояла на своем Дороти.

— Она даже не помнит, что это такое, — предположила полька.

Все заулыбались. Обед продолжался, Винсент разливал вино, гости пили, ели, Анита была счастлива, что доставила им радость.

— Спасибо тебе, Анита, очень тебе благодарна, — сказала Ли и попыталась собрать пустые тарелки.

— Вы сидите, отдыхайте, я сама все уберу, — вмешалась Анита и отнесла посуду на кухню.

Она поставила перед каждым из гостей чашку с блюдцем, потом принесла большой круглый торт с длинной морковью из крема в середине.

— Морковный торт, мой любимый, — раздались со всех сторон восторженные голоса.

Анита сияла от радости, что гости были довольны, пошла снова на кухню, принесла высокую круглую выпечку с изюмом.

— А это итальянская выпечка от Винсента, — объявила она и поставила ее рядом с морковным тортом.

— Какой вы внимательный, Винсент, спасибо вам, — наперебой благодарили подруги.

Анита принесла два больших стеклянных чайника, один полный кофе, другой с чаем.

— Кому чай, кому кофе? — спросила она.

— Мне чай, мне кофе.

Анита разрезала морковный торт и выпечку, положила всем по куску и того и другого.

Гости ахали от восторга, ели с аппетитом и с наслаждением, Анита была счастлива.

Все, что осталось от еды, положила в пластмассовые контейнеры и поставила перед каждым из гостей.

— Это вам, возьмите с собой.

— Это обед на завтра, — говорили старушки весело и смеялись.

В это время в дверь постучали.

— Наверное, мой сын за мной приехал, — сказала итальянка и встала.

— Нам пора уходить, вот — вот приедут и за нами, — гостьи по очереди поднимались из — за стола. Каждая благодарила Аниту, каждая нашла такие теплые слова, что девушка готова была расплакаться.

Она закрыла за ними дверь, поставила ходунок перед Дороти и помогла ей встать

— Пойдемте в другую комнату, вы будете смотреть телевизор, а я помою посуду.

— Ты совсем не ценишь деньги, Анита. Зачем тебе надо было устраивать это? Эти люди намного богаче тебя, они живут в своих домах, а ты работаешь на других, и дома у тебя нет, а ты тратишь свои деньги. Что ты получила от этого? Потратила столько денег. Когда у тебя не будет денег, никто тебе их не даст, и совсем ты не умная, скажу тебе прямо, — высказалась Дороти.

— Зато они все довольные, поели свои любимые голубцы, — ответила Анита с улыбкой.

— Не трать деньги зря, а то пожалеешь, но будет поздно, — повторила Дороти сурово.

Через два дня, по дороге домой, Грэг заехал за ней.

Дороти с легкостью отпустила ее на пару часов.

— Спасибо Анита, вы столько еды мне приготовили, этого хватит надолго. Вы, наверно, еще не обедали, пойдемте вместе пообедаем, здесь недалеко есть место, у них очень вкусный хлеб, я часто туда хожу.

— Я на самом деле очень устаю от того, что все время нахожусь дома, — сказала Анита.

— Да, у всех свои проблемы, — ответил Грэг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза