Поездка в Порт-Артур

Ребята на этот раз промолчали. А Алексей Семенович продолжал рассказывать им, о пришедших сюда сто лет назад русских, о создании здесь незамерзающего военного порта, в чем так нуждалась всегда более полугода заснеженная и заледеневшая Россия, и что в этом доме была резиденция российского наместника, где когда-то почти сто лет назад в самый канун русско-японской войны 26 января 1904 года был настоящий традиционный бал в день именин Марии, на который съехалось все чиновное население. «…И когда наместник опустился на колено перед дамой, медленно кружа ее вокруг себя, стёкла неожиданно задрожали от гула артиллерийской стрельбы… Весь зал дружно зааплодировал и танцевальному искусству превосходительной пары и неожиданному, столь своевременному салюту эскадры, за который приняли стрельбу (японских кораблей – А.Ш.) многие из присутствующих», – так написано в романе у писателя Степанова. Алексей Семенович рассказал ребятам о том, что в это время здесь находился русский художник Верещагин, который и погиб на одном из кораблей вместе со знаменитым адмиралом Макаровым как раз напротив выхода из этой бухты, где они сейчас находились.

– Русские форты, вы и сейчас можете это видеть, были хорошо подготовлены к отражению нападения противника с моря, для защиты находящихся на внутреннем рейде кораблей, но японцы об этом хорошо знали, поэтому высадили крупные десанты на других участках Ляодунского полуострова, и военная база оказалась в окружении. Опоры на далекую родину у защитников крепости не было. Потом были долгие месяцы осады этого порта, когда окруженный гарнизон порта-крепости вместе с сошедшими на берег матросами, по образу защиты Севастополя во время русско-турецкой войны, старались дождаться помощи от шедшей к ним русской эскадры. Но не дождались, поэтому под давлением явно превосходящих сил противника, гарнизон вынужден был сдаться. Защитники Порт-Артура капитулировали лишь после 329-дневной осады, – закончил Алексей Семенович.

Завороженные, ребята слушали, буквально открыв рты, а затем побежали разыскивать, у кого есть с собой фотоаппараты. Вечером в гостинице все работавшие там увлеченно пересказывали остальным о том месте, где им сегодня удалось побывать.

Через несколько дней, когда Алексей Семенович не был занят в съемках, он отправился на прогулку по городу Далянь и, заметив экскурсионное бюро, решил использовать эту возможность, для того чтобы еще раз побывать в Люйшуне. Конечно, он понимал, что на этот раз уже не удастся побывать в доме Алексеева, но хотелось поближе посмотреть другие места, связанные с боевыми действиями в этом районе, побывать на сохранившихся русских фортах и укреплениях, поклониться могилам русских солдат, сложившим голову на чужбине.

– Добрый день, красавица! – обратился он к девушке, сидящей за конторкой. Скажите, пожалуйста, у вас бывают экскурсии в Люйшунь?

– Да, туда каждое утро отправляется экскурсионный автобус, – приветливо улыбнулась девушка.

– Я хотел бы взять билет на эту экскурсию. Сколько это будет стоить?

– Билет с посещением всех исторических мест стоит 100 юаней.

– Хорошо, я согласен. Дайте мне, пожалуйста, один билет на завтра.

– Вы знаете, Вам лучше подойти завтра к отправлению автобуса, – девушка была явно чем-то смущена, – потому что…, я не знаю точно, но, кажется, иностранцам не разрешается ездить на эти экскурсии.

– Как это? Почему?

– Я не знаю, но такой порядок, – девушка резко замкнулась.

Алексей Семенович хорошо знал, что когда китайцы заговаривают о порядке, то это равносильно немецкому «Орднунг ист орднунг», и все разговоры уже бесполезны. С тяжелым чувством вышел он из экскурсионного бюро, рассуждая про себя: «Если они беспокоятся за военно-морскую базу, то кому как ни русским, строившим ее, хорошо известен буквально каждый камушек как форватера, так и побережья. Если же опасаются за военные корабли, которых в первый день пребывания там вообще не было видно, то большинство из них тоже еще советского производства. Странное создание таинственности на пустом месте».