Поездка в Порт-Артур

Конечно, сами китайские переводчики тоже намучились с такой работой, особенно еще и потому, что они фактически отвечали за русских студентов, возили их на съемочную площадку, и в силу необходимости пытались руководить ими. И если маленькую, хрупкую Олю Чэнь русские парни воспринимали спокойно, некоторые даже с любовью, хотя она сразу же дала понять, что у нее есть жених-полицейский, чтобы отбить попытки всяческих ухаживаний, то с самолюбивым, как все китайцы, Андреем Ли отношения как-то не заладились. Директор фильма, организуя их работу, к сожалению, не понимал этих психологических тонкостей и чаще поручал девушке работу со взрослыми артистами, где требовалось более качественное знание языка, а Андрея отправлял для работы с русскими студентами.

И вот однажды, вернувшись со съемок на далеком холодном полигоне, Анатолий Васильевич с горечью в голосе сказал:

– Сегодня наши ребята опять отличились.

– Что такое? Что случилось?

– Избили Андрея Ли, китайского переводчика.

– Как избили?.. За что? Я ведь только сейчас его видел в холле гостиницы.

– Да не очень сильно, просто поддали пару раз за то, что он пытался заставить их выйти из автобуса. Они приехали на площадку, но съемки еще не начались, и ребята не хотели выходить на холод. Режиссер, видимо, заругался на Андрея и приказал ему вывести студентов на площадку. Андрей не то схватил кого-то, не то толкнул… Ну, и в результате… получил.

– Да, дела… – Алексей Семенович покачал головой. – После этого случая отношение к русским у него станет еще хуже, хотя оно уже и так было никаким, но что еще печальнее, пропадет и последний интерес к языку.

Алексей Семенович с грустью задумался над тем, как трудно заинтересовать в последнее время русским языком китайских студентов, когда со всех сторон давит англоязычная информация, в магазинах лежит масса учебников, методических и справочных материалов для занятий по английскому языку. А из России ничего нет, как будто она совсем не заинтересована в том, чтобы и в других странах у нее были хоть какие-то друзья.

– Алекэсай, – неожиданно услышал Алексей Семенович во время завтрака голос Макса за своей спиной, – ты говорил, что хочешь посмотреть на памятник, который установлен в честь погибших советских солдат. Сегодня у тебя нет съемок, а мы опять поедем работать в Люйшунь. Если хочешь, я могу отвезти тебя к памятнику.

– Конечно, хочу. Спасибо тебе, Макс.

Алексей Семенович сбегал в номер, быстро оделся и сел в машину Макса. Они проехали по старому пути до порта, но потом свернули не к дому российского наместника, а поднялись по одной из улиц немного дальше к склону одного из холмов, которые окружали город. Улица, по которой они ехали, неожиданно уткнулась в огромный памятник. Это был даже не просто памятник, которые разбросаны по всей России на братских могилах, особенно на ее европейской территории. Это был целый мемориал из белого мрамора, над центром которого возвышался высокий столп. В лицевой части столпа на небольшом пьедестале было изображение бронзового советского солдата с автоматом в руках и плащ-палатке за спиной. Вероятно, именно так выглядели те солдаты, десант которых высадился здесь и в городе Дальнем в августе 1945 года.

Надо полагать, действовали они более эффективно, чем японцы, и поэтому тех из них, кто остался навечно в этой земле, было все-таки значительно меньше, чем тех японцев, которые в начале века захватывали этот порт. На табличке была надпись на китайском и русском языках: «Вечная слава! В 1945 году героическая Советская Армия, разгромив вооруженные силы немецкого фашизма, направилась на Восток и на Северо-Востоке Китая одним ударом разгромила отборные войска японского империализма – Квантунскую армию, тем самым ускорила окончательную победу китайского народа в антияпонской войне и победоносно завершила великую борьбу народов всего мира против фашизма. Великий подвиг Советской Армии в деле защиты мира во всем мире и свободы всего человечества будет жить в веках! Вечная память советским воинам, героически погибшим при разгроме японского империализма! Да здравствует вечная, и нерушимая, братская дружба народов двух великих стран – Советского Союза и Китая!»

С одной стороны этого мемориала был огромный горельеф с изображением китайских граждан горячо встречающих и обнимающих советских воинов, принесшим им освобождение. С другой стороны мемориала почти также эти граждане встречают непонятно откуда появившуюся китайскую армию.

– «Да, – подумал Алексей Семенович, – всего лишь «ускорила победу китайского народа в антияпонской войне», как написано на памятнике. А была ли вообще здесь антияпонская война? Почему-то даже на этой табличке заметно, что воевала Советская Армия, а вот ни одной армии китайского народа что-то не указано. Но что теперь говорить, когда уже нет ни Советской армии, ни Советского Союза».