Когда б застал буран тебясреди лугов, среди лугов,тебя укрыл бы пледом яот злых ветров, от злых ветров.А коль беда заступит путь,как бури стон, как бури стон,беду моя разделит грудьи даст заслон, и даст заслон.И если б жил в пустыне я,где лед иль зной, где лед иль зной,была бы раем жизнь мояс одной тобой, с одной тобой.Глядел бы, правя всей землей,в твои черты, в твои черты.Мне драгоценностью однойбыла бы ты, была бы ты.O wert thou in the cauld blast
Девушке в церкви
Святоша, требник теребя,пусть грешников стращает рой —угрозы те не про тебя,о светлый Ангел мой.Epigram To Miss Ainslie In Church
Who was looking up the text during sermon
Молитва перед едой
Проголодались мы, бедняжки.Господь, как было б здорово —послал бы каждому барашка!Ну хоть баранью голову!Grace before Meat
Вальтер Скотт
(1771–1832)
Даме
вместе с пурпурными цветами с римского валаЯ сорвал тебе цветы вот эти,где ветшают старые валы.В древности, свободы бравой дети,там стояли римские орлы.Но теперь опасные прорывылавров не приносят на венок.Странник для тебя неторопливообрывает за цветком цветок.To a Lady
with flowers from a roman wall
Томас Мур
(1779–1852)
«И снова день над морем догорает…»
И снова день над морем догорает,и память тебя видит все ясней,хоть тонет солнце, на воду бросаядорожку золотящихся лучей.Когда-нибудь, по ней легко шагая,к далеким островам я отдохнуть пойду.К тебе летит мой вздох, моя родная,колебля в небесах вечернюю звезду.How dear to me the hour when daylight dies
Перси Биши Шелли
(1792–1822)
Доброй ночи
Что? Доброй ночи? Зол тот час,что от тебя уводит прочь.Вот если б вместе свел он нас,тогда бы доброй стала ночь.Ведь если двое влюбленыи разлучиться им невмочь,тут пожеланья не нужны,но доброй делается ночь.И от заката до утрастучат сердца, не гаснут очи.Тогда лишь станет ночь добра,когда не скажешь «доброй ночи».Good-Night
Рамзес
Мне путешественник, прошедший смелосквозь древнюю страну, сказал накоротке:две каменных ноги огромные без теластоят в пустыне. Полускрытая в песке,отдельно голова лежит, властительные губыкривя презрительно в насмешливой тоске.Оттиснуть скульптору на камне было любострасть уцелевшую, что в сердце у царя жила.– Я вождь вождей – Рамзес! – написано на пьедестале.– Цари, отчайтесь, глядя на мои великие дела!Но и следы его побед пропали.До горизонта голые безлюдные владенья.Вокруг обломков колоссального крушеньялишь одинокая пустыня пролегла.Ozymandias
Джон Китс
(1795–1821)
У моря