Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

С наибольшей отчетливостью этот процесс проявил себя в 60-70-е годы XIX века, когда литература была частью революционно-демократического движения. К концу же века формы романтизма в национальных литературах приобретают все большее значение. С одной стороны, они были свидетельством художественной возмужалости многих литератур, с другой — ясно говорили о том, что общественная жизнь уже была на пути к буржуазной определенности, однако громадный потенциал демократизма и революционности, накопленный национальными литературами, ведомыми идеей национальной свободы и независимости, не позволял остановиться на ней как на искомом идеале, взыскуя таких человеческих и социальных ценностей, которые могли быть найдены только на путях революционного и социалистического переустройства мира.

Одна из примечательных особенностей этого тома, между прочим, состоит в том, что он воочию показывает, как деятели национальной культуры шли к революции, — по-разному, конечно, но движимые представлениями о народном счастии, — неотвратимо и целеустремленно.

Когда мы говорим о связи, например, И. Франко и Л. Украинки, Я. Райниса и В. Терьяна с марксизмом — это уже привычно, поскольку свидетельствует, в частности, о неизбежности связи культуры и передовой мысли эпохи. Но, когда мы видим, как Токтогул, находящийся с точки зрения художественной в гомеровском времени, с точки зрения сознания — за временем патриархально-родовым, входит в революцию, принимая прежде всего один из ее фундаментальных лозунгов — вся власть народу, — это все-таки удивительно до сих пор. Но такие случаи вовсе не единичны. Они со своей стороны подкрепляют одну из великих мыслей В. И. Ленина о том, что Россия поистине выстрадала марксизм, что революция и социализм есть не навязанная извне прихоть, мода, идея, а национальная необходимость.

Пролетарская революция возглавила национально-освободительное движение, которое, если иметь в виду национальные культуры, влилось в нее, став одной из ее составных частей. Но, обращая свой взгляд назад, мы не можем отделаться от впечатления, что этот процесс в поэзии, начатый великим Т. Шевченко, поддержанный далее борцами за народное счастье — шестидесятниками, во многом принятый — и на уровне национальной судьбы (О. Туманян, Я. Райнис и др.), и на уровне личного сознания и культуры (И. Франко, Л. Украинка и др.) в конце XIX — начале XX века — есть, в сущности, единый процесс, ведущий к светлому будущему для широких трудовых масс.

Конечно, с точки зрения сознания мы видим существенные различия между обозначенными этапами; конечно, в каждой национальной культуре, как известно, есть две культуры, одна из которых, в частности, поддерживает реакционные и антинародные представления.

Все это так! Но поскольку поэзия есть искусство выражения прежде всего человеческих эмоций, поскольку общественная структура национальных окраин России определялась прежде всего идеей национальной свободы и вплоть до конца XIX века так и не «отвердела» в своей расчлененности, как это было ранее в европейских государствах, постольку такое — пусть тоже эмоциональное — представление правомочно, ибо в этом историческом и революционном процессе искусство, личность, народ находят себя и человечество!

Предлагаемая читателю книга преследует цель дать более или менее полное представление о многообразии поэтического творчества народов России XIX — начала XX века. Однако при этом нужно учитывать следующее. Во-первых, материал этой книги целесообразно воспринимать в единстве и в ряду других томов БBЛ, в которых отдельно представлены писатели народов СССР. Мы имеем в виду тома БBЛ, посвященные творчеству Т. Шевченко, И. Франко, Л. Украинки, Я. Райниса, М. Эминеску, В. Александри, Я. Купалы, Я. Коласа, а также два тома советской многонациональной поэзии, в которых читатель может познакомиться с творчеством Г. Табидзе, Е. Чаренца, М. Рыльского, Т. Табидзе, П. Яшвили, Д. Гулиа, П. Тычины и многих других зачинателей и строителей нашей социалистической культуры.

Во-вторых, обилие материала и размеры книги не позволили включить в нее поэмы Н. Бараташвили, И. Чавчавадзе, В. Пшавела, О. Туманяна, Х.-Н. Бялика, А. Исаакяна, как и других поэтов, да и лирическое наследие многих представленных здесь писателей, конечно же, скорее намечено в наиболее характерных образцах, чем объято с достойной их искусства и нашей любознательности полнотой.