На той войне, на той войнечасы ты видел на стене,все умерли, они ходили,одни в разрушенной квартиреони ходили, как могли,вот здесь, на краешке земли,они смотрелись как осколокуюта, тишины, тепла,напротив, со ступенек школы,шатаясь, женщина сошла,какой-то дед из серой мглытебе кричал: «Не уходите!»,ещё ты клёны в парке видел,их расщеплённые стволы.На той войне, на той войнеты видел девочку в окне,она тебе рукой махнула,на ней был вязаный платок,ты видел – танковое дулорождает огненный цветок,и там солдат перебегал,танк выстрелил – солдат упал,контуженный взрывной волной,как он домой теперь вернётся,как он теперь придёт домой,тогда ещё светило солнце,потом пошёл под утро дождь,потом ты ел из банки борщ,потом ты ложку потерял,потом опять ходил в атаку,потом ты спал, потом ты спал,во сне к тебе пришла собака,и вы с ней долго обнималисьи радовались, как могли,и два воробышка купались,купались в золотой пыли.
«Жизнь занятная штука, Настасья…»
Жизнь занятная штука, Настасья,иногда посреди темнотынебеса замирают от счастьяи роняют на землю цветы.И стоит, занесённый цветами,словно снегом, наш утренний сад,и жуки потрясают рогами,и кроты защищают кротят.Глубоко под корнями растенийесть в другую Вселенную лаз,и оттуда являются тенимужиков, что погибли за нас,и стоят над твоим изголовьем,и на лавках сидят во дворе,и уходят назад по кротовьейсветовой дальнобойной норе.