Поэзия социалистических стран Европы

Самое страшное, что люди сами
уготовили людям такой удел.

До смерти, наверно, смерть устала,

но библейский ад – осуществила.
Ремеслом здесь преступленье стало,
миллионы в прах передробило.
А теперь здесь лишь трава, и ветер,
и земля. А бесконечность неба
зажигает звезды каждый вечер
над могилой этих миллионов.

Здесь кишело бесконечно много

голого беспрозванного люда.
В новый мир кровавую дорогу
вышли строить именно отсюда.
Тот землянин, что придет увидеть
кратеры погаснувшего ада,
пусть представит страха пирамиды,
бога нового златые храмы.
А поэт бесхитростный прославит
и убийство, и убийц привычно.
Старое вранье историк вставит
в новую историю цинично.
А про миллионы, что погибли,
над которыми до сей поры проклятье,
знают лишь глухонемые вихри
и земли проклятое молчанье.
Здесь, на величайшем погребенье,
я кляну истории уроки.
Научили страху, преступленью
человека
боги и пророки.
Проклинаю храмы, пирамиды,
старую неправду о величье,
кровь кляну, пожары и обиды,
что назвали нагло просвещеньем.

Ложь все то, что эпосом считают.

Лживы Цезари любого рода.
Правда – здесь. Но пусть не засчитают,
не поставят в счет людскому роду.
Нету выше правды и величья
тех, что здесь я осознал и понял,-
страшного Освенцима обличья
и сознанья этого позора.

В БУХЕНВАЛЬДЕ 1960

По моим кровавым следам
бредут любознательные туристы
и фотографируют погасшие печи,
где сжигали моих братьев.

На землях ужаса и смерти,

на землях, где человек был опозорен,
откуда даже птицы улетели,
сейчас устроили идиллию,
площадку для сентиментальных воспоминаний,
с экскурсоводами, проспектами
и весьма назидательной выставкой преступлений.
Нам, как мышам, прививали чуму,
нам стреляли в сердце,
сдирали заживо кожу,
отрубали члены и головы,
чтобы сегодня
по этим препарированным головам,
по этим переплетенным в человеческую кожу книгам,
по этим мешкам с волосами задушенных девушек
землянин мог узнать свою точную цену.

Моя кровь жива, как и прежде,-

каждая пролитая здесь капля
жива… Как живы
позабытые в траве мины,
покуда они не вспыхнут
под незваными
и не крикнут
в уши неба
огненные слова:
раз нет наказания и нет преступления,
пусть сгинет все,
носящее имя человека.
Пусть сгинет
род, желающий достичь небес,
покорить все крутизны Вселенной,
если он до сих пор не заплатил
все свои земные долги.

* * *