С глаз моих утомленныхЕще не смахнул я слезы,Еще не смахнул я пылиС чиновничьего убора.Единственную тропинкуДавно опутали лозы,В высоком и чистом небеСияют снежные горы.Листья уже опали,Земля звенит под ногою,И облака застылиТак же, как вся природа.Густо бамбук разроссяПорослью молодою,А старое дерево сгнило,Свалилось в речную воду.Откуда-то из деревниСобака бежит и лает,Мох покрывает стены,Пыльный, пепельно-рыжий.Из развалившейся кухниГляжу — фазан вылетает,И старая обезьянаПлачет на ветхой крыше.На оголенных веткахМолча расселись птицы,Легла звериная тропкаВозле знакомой ели.Книги перебираюМоль на них шевелится,Седая мышь выбегаетИз-под моей постели.Надо правильно жить мнеМожет быть, мудрым буду?Думаю о природе,Жизни и человеке.Если опять придетсяМне уходить отсюдаЛучше уйду в могилу,Сгину в земле навеки.Одиноко сижу в горах Цзинтиншань[12]
Плывут облакаОтдыхать после знойного дня,Стремительных птицУлетела последняя стая.Гляжу я на горы,И горы глядят на меня,И долго глядим мы,Друг другу не надоедая.Глядя на гору Айвы[13]
Едва проснусьИ вижу я уже:Гора Айвы.И так — весь день-деньской,Немудрено,Что «кисло» на душе:Гора АйвыВсегда передо мной.Рано утром выезжаю из замка Боди[14]
Я покинул Боди[15]Что стоит средь цветных облаков,Проплывем по реке мыДо вечера тысячу ли[16].Не успел отзвучать ещеКрик обезьян с берегов[17]А уж челн миновалСотни гор, что темнели вдали.Ночью, причалив у скалы Нючжу, вспоминаю древнее[18]
У скалы Нючжу я оставил челн,Ночь блистает во всей красе.И любуюсь я лунным сиянием волн,Только нет генерала Се.Ведь и я бы мог стихи прочитать,Да меня не услышит он…И попусту ночь проходит опять,И листья роняет клен.Белая цапля
Вижу белую цаплюНа тихой осенней реке;Словно иней, слетелаИ плавает там, вдалеке.Загрустила душа моя,Сердце — в глубокой тоске.Одиноко стоюНа песчаном пустом островке.Стихи о Чистой реке[19]
Очищается сердце моеЗдесь, на Чистой реке;Цвет воды ее дивнойИной, чем у тысячи рек.Разрешите спроситьПро Синьань, что течет вдалеке:[20]Так ли камешек каждыйТам видит на дне человек?Отраженья людей,Словно в зеркале светлом, видны,Отражения птицКак на ширме рисунок цветной.И лишь крик обезьян,[21]Вечерами, среди тишины,Угнетает прохожих,Бредущих под ясной луной.Брожу у родника Цинлэнцзюань у Наньяна[22]
Мне жаль, что солнцеВ дымке золотойУже склонилосьНизко над водой.И свет егоТечет за родником,И путникСнова вспоминает дом.НапрасноПесни распевал я тутУмолкнув, слышу:Тополя поют.Струящиеся воды