Поэзия вагантов

Сохранилось только в «Буране»; там же и пародическая перелицовка этого стихотворения на кабацкий лад (см. статью, стр. 486). По изысканности и нестандартности образов стихотворение заслуженно считается «жемчужиной вагантской лирики». Главная трудность для восприятия и понимания этого стихотворения — строфы 5–6, описывающие «физиологию сна» в средневековом понимании; большинство исследователей считают их неуместной интерполяцией, Шуман вообще обрывает стихотворение после 3 строфы, усматривая в остальном лишь позднейшее добавление; мы не включили их в стихотворный перевод и даем здесь в прозаическом: «Из радостной утробы нашей вздымается испарение, орошающее три келии нашего мозга; оно отуманивает очи, клонимые к дремоте, оно застилает дымкою взгляд, закрывая ему дальние просторы, — так сковывают нам глаза душевные наши качества, видимые наши пособники». Дронке пытается подробно, со ссылками на средневековых медиков и на параллель из Хильдегарды Бингенской (середина XII в.), обосновать подлинность этих строф, но вряд ли убедительно.

Ум и страсть

(«Vacillantis trutine…» СВ 108 (159))

Включено также в арундельский сборник. По форме — одна из самых изысканных секвенций в вагантской лирике.

Проклятие Венере

(«Invehar in Venerem…» Kusch, p. 620)

Стихотворение № 22 из ватиканской рукописи, опубликованное Бишоффом в 1930 г. Припев песни оставлен без перевода.

Изгнанническая песня

(«Dulce solum natalis patrie…» CB 119 (82))

Однословные припевы и заключительная строфа имеются не во всех рукописях, поэтому Шуман исключает их из своего текста как позднейшие добавления, хотя и не настаивает на этом. Думается, что поэтика скорее велит их сохранить. Следует лишь отметить, что если снять концовки и с ними слово «странник», то мотив прощания с родиной можно истолковать чисто метафорически (как и предлагает Шуман): герой собирается не уходить от любви, а умереть от любви.

Зимняя песня

(«De ramis cadunt folia…» Raby, p. 316))

Стихотворение из Сен-Марциальского песенника в Парижской библиотеке (ок. 1210 г.). «Зимние песни» сравнительно немногочисленны в вагантской лирике; как «весенние» строятся на параллелизме, так «зимние» — на контрасте жаркого чувства и охладелой природы.

Вальтер Шатильонский

Зимняя песня

(«Importuna Veneri…» Raby, p. 192)

Стихотворение № 18 из Сент-Омерской рукописи. Любопытен мотив «шрама», сразу придающий стихотворению индивидуальный оттенок по сравнению хотя бы с предыдущим.

Вальтер Шатильонский

Отцовская песня

(«Verna redit temperies…» Raby, p. 193)

Стихотворение № 20 из Сент-Омерской рукописи. Стихотворение, уникальное по теме среди не только вагантской, но и всей латинской средневековой лирики. Поэтому, несмотря на сомнения многих исследователей, его скорее можно считать автобиографическим, чем многие другие вагантские стихи от первого лица.

Петр Блуаский

Прощальная песня

(«Dum iuventus floruit…» СВ 30 (10))

Вместе с двумя смежными стихотворениями образует в СВ цикл «отречения от любви», по-видимому, весь принадлежащий Петру Блуаскому. Ритм стихотворения представляет собой очень сложную и изысканную вариацию ритма двух полустиший «вагантской строки». Сожаление о грехах молодости и забота об их искуплении в старости (делом и словом) — частая тема писем Петра Блуаского (см. статью, стр. 470).

VI БЫЛЬ И СКАЗКА

Эпиграфы

(«Fervet amore Paris; Helenam rapit…» CB, v. 2, p. 163)

Это четверостишие служит как бы конспектом большого стихотворения (27 «единосозвучных» дистихов), начинающегося теми же словами (вошло в СВ, 102 (153)) и в некоторых рукописях помещенного в виде приложения к нему.

(«Servus ait domino: Gratis famulabor…» — «Notices et extraits des mss. latins de la Bibliothèque nationale», XXVIII, 2, n. 2).

Эпиграмма Хильдеберта Лаварденского (1056–1133), виднейшего поэта ученого «предвозрождения» рубежа XI–XII вв., самого талантливого автора «луарской школы»; сюжет — из народного анекдота, форма — подражание эпиграммам Марциала, причем такое искусное, что в некоторых рукописях это стихотворение приписывается самому Марциалу.

Фулберт Шартрский

Стих о монахе Иоанне

(«In gestis patrum veterum…» СС 42 (Langosch, p. 142))

Фулберт Шартрский (ок. 970—1029) — преподаватель, а потом епископ в Шартре, один из ученейших и авторитетнейших людей своего времени, воспитавший в Шартре целое поколение «просветителей» Европы XI в. В его обширном собрании сочинений стихи занимают самое малое место; но в «Кембриджские песни» вошли его стихотворение о соловье и этот (приписываемый ему с некоторым сомнением) стихотворный анекдот, прямой источник которого в житийной литературе неизвестен. Стихотворение было популярно и сохранилось в 11 рукописях.

Херигер Майнцский

(«Heriger, urbis Moguntiacensis…» СС 24 (Langosch, p. 128))

Херигер был Майнцским архиепископом в 913–927 гг.; можно думать, что стихотворение сложено еще в X в. Строфа 7 выпала в рукописи и восстанавливается условно. В подлиннике — слабые односложные рифмы.

Священник и волк