Погасни свет, долой навек

– Я и не заставляю вас спать! Но, стоя здесь, Линор, вы простудитесь. И предупреждаю, я вас отнести не смогу, сил не хватит. Только если волоком. За ногу, как игрушечного медвежонка.

Элинор издала болезненный смешок и все же позволила увести себя наверх, в спальню, которая не казалась ей теперь местом безопасным. Элинор хотелось, чтобы Дамиан остался с ней, но она не смогла выдавить ни слова.

– Ложитесь. – Дамиан откинул одеяло и заставил ее забраться в постель. – Я посижу с вами, если позволите.

– Спасибо.

Опустившись в кресло, Дамиан раскрыл книгу и вынул из-за уха карандаш. Элинор легла на бок и подперла щеку рукой. Наблюдать за ним оказалось неожиданно интересно, как когда-то за отцом. Элинор приходила в его кабинет, ложилась на ковер у камина и смотрела, как отец пишет проповеди или – кто знает – свои безумные идеи.

– Что вы пишете? – спросила Элинор.

Дамиан поднял глаза от книги.

– Это перевод одного древнего манускрипта. Та его часть, что написана на латыни, далась мне без труда, но некоторые куски на старофранцузском, а им я владею скверно. Словом, я в полнейшем тупике.

Элинор на мгновение прикрыла глаза, прежде чем задать следующий вопрос. Она ни за что не решилась бы спросить об этом мистера Гамильтона. Кроме всего прочего, тот почти наверняка соврал бы.

– Вы убьете меня?

Дамиан, изумленный, отложил в сторону книгу.

– О чем это вы, Элинор?

– Разве не об этом сказала ваша подруга? Убить якорь и закрыть Врата, чтобы спасти всех.

Дамиан соскользнул с кресла и сел на пол, так что лица их оказались на одном уровне и почти недопустимо близко. Кончики пальцев бережно коснулись ее щеки.

– Я никому не позволю причинить вам вред. Даже моим собственным родственникам я не позволю это сделать. Кроме того, это всего лишь предположение Дженет, основанное на истории, которую ей когда-то рассказала бабка. Ведьмы любят приврать и прихвастнуть. И страшно, поверьте мне, страшно любят драматизировать.

– А если это правда? – тихо спросила Элинор, мысленно сопоставляя все свои странности. – Если это будет единственный выход?

– Я не верю в единственный выход, Элинор, – покачал головой Дамиан. – А сейчас, пожалуйста, поспите.

Он коснулся ее лица, заставляя закрыть глаза, расправил одеяло, как делала в недостижимо далеком детстве мама. Потом Элинор услышала шорох одежды и, не раздумывая и не открывая глаза, поймала его за руку.

– Не беспокойтесь, – тихо сказал Дамиан, – я никуда не уйду.

* * *

Образовалась пауза. Пока Алессандра и Пегги не придумали способ снять печати, Дамиан не мог подступить к книгам. Пока Дженет не нашла информацию, бесполезно было что-либо обсуждать. О Федоре и думать не хотелось, Дамиану никак не удавалось сочинить подходящий способ уговорить ее помочь. Ведьмы упрямы, и эта – особенно. Пользуясь передышкой, он решил оглядеться немного. Когда Элинор уснула, когда складка меж бровей ее разгладилась и выражение лица стало безмятежным, он осторожно высвободил руку, укутал молодую женщину покрывалом и вышел. Дом спал. Это бывало редко, он отличался той же беспокойной натурой, что и нынешний его хозяин – что и все Гамильтоны без исключения. Но сейчас спал, довольный тем, сколько в нем проживает людей необыкновенных. Это означало также, что все сейчас в этих стенах находятся в безопасности. Это успокоило Дамиана. Он прошел к себе в комнату, поправляя на ходу одежду, повязывая обратно распущенный галстук. Неизменно всплывала абсурдная, глупая, злая и вместе с тем смешная мысль: если он не сможет вернуться в свое тело, так ведь его и похоронят. Так что нужно выглядеть соответствующе. Поправив бант, Дамиан лег на постель поверх одеяла и прикрыл глаза. Расслабился. Оставил тело, впервые за долгое время с легким сожалением и беспокойством, поднялся над ним, над постелью, над потолком своей комнаты и выше, выше – над крышей дома, над дымами и туманами.

* * *

Зловещие намеки Дженет Шарп никак не выходили у Грегори из головы. Все сходилось самым пугающим образом. Чудовище, возникшее из ниоткуда, угрожало его семье. Элинор Кармайкл оказывалась связана с невозможными даже по меркам людей посвященных событиями. Дамиан отчего-то переменил свое мнение, отказался от подозрений и, кажется, полностью доверился Элинор. Грегори же она, напротив, внушала все больше и больше опасений. Откуда, скажите на милость, у нее эти странные способности? Кто вселяется в нее? Не могла ли Элинор, сама того не ведая, носить в себе чудовищ? Кто-то же сломал защиту, наложенную на дом. В ее действиях могло и не быть злого умысла, но сколько всего девица, видевшая монстров и служившая проводником для спирита, могла совершить, не ведая, что творит? Человек обыкновенный, сам того не подозревая, защищен от подобного. Тот, кому уже случалось иметь дело с потусторонним миром, умеет защищаться. Элинор же – словно распахнутая дверь.

Врата.