Погоня за отцом

Вскоре, может быть, через год или два, а может быть, даже через пять лет, настанет день, когда я не смогу больше публиковать отчеты по расследованным делам. Просто писать будет не о чем, потому что Нью-Йорк будет настолько запружен транспортом, что сыщикам останется лишь звонить по телефону и передвигаться пешком – а много ли так расследуешь? В ту пятницу я потратил сорок девять минут на то, чтобы преодолеть в такси четыре мили от Восточной Шестьдесят третьей улицы до здания, в котором Нью-Йоркская телефонная компания хранит архивы, открытые для доступа посетителей. Там же я всего за девять минут выяснил, что Флойд Вэнс числился в справочнике Манхэттена 1944 года по адресу: Восточная Тридцать девятая улица, 10. Скорее всего, это был служебный адрес, поскольку жилых домов в том квартале не было. Меня это вполне устроило. Во-первых, потому, что в 1944 году Вэнс был здесь, а во-вторых, потому, что его офис находился недалеко от ресторана «Туфитти» на Восточной Сорок шестой улице и ему было удобно ходить туда на ланч и обед. Следующим шагом, естественно, было заглянуть на Восточную Тридцать девятую улицу, 10, но с этим пришлось повременить, потому что мы ждали Сола на ланч и совещание. Когда такси доставило меня к нашему старому особняку из бурого песчаника, из другого такси, остановившегося напротив нашего крыльца, как раз вылезал Сол.

В течение следующего часа, проведенного за обеденным столом, я питал не только свой желудок, но и мозг. На долю желудка выпало счастье полакомиться зобной железой с миндалем в тарталетках и холодным зеленым кукурузным пудингом. Мозг же наслаждался участием в жарком споре, который вспыхнул по поводу того, имеется ли у музыки интеллектуальное содержание. Вулф сказал, что нет, а Сол сказал, что да. Я поддержал Сола, во-первых, потому, что он весит вдвое меньше Вулфа, а во-вторых, потому, что меня поразили его аргументы. Дело в том, что в один из недавних четвергов, по которым, как вы знаете, мы собираемся у Сола, чтобы поиграть в покер, Сол подсел к фортепиано и сыграл для меня и Лона Коэна (мы ждали четвертого партнера) пьесу Дебюсси. Лон сказал, что это очень интеллектуальная музыка, а Сол ответил, что музыка не может быть интеллектуальной. Все зависит от того, с кем ты разговариваешь, как объяснила хозяйка попугаю.

После ланча, перейдя в кабинет, я доложил Вулфу о наших последних достижениях, включая телефонный звонок Натаниэлю Паркеру и посещение Лили Роуэн. Закончил я так:

– Я договорился, чтобы Эми Деново жила у Лили Роуэн до особых распоряжений, а также выяснил, что в сорок четвертом году Флойд Вэнс был обладателем телефонного аппарата, установленного в его офисе по адресу: Восточная Тридцать девятая улица, дом десять. Я еще туда не ходил, но, насколько мне известно, застройщики пока не добрались до этого квартала, так что все старые строения на южной стороне до сих пор целы и невредимы. Если у Сола нет ничего горячего, можем окружить этот дом.

Вулф посмотрел на Сола.

– У меня нет даже теплого. – Сол развел руками. – Всегда полезно увидеть объект, но Арчи уже видел его. То, что он средних лет и сутулый, не новость. Возможно, двадцать три года назад он был красивым. Вэнс занимает две крохотные комнаты: в одной сидит сам, а во второй – блондинка с чересчур яркой помадой. Когда я спросил о его прошлых и настоящих клиентах, он или мало что мог продемонстрировать, или не пожелал показывать. Естественно, он хотел знать, кто был клиентом Паркера, но давил на меня больше, чем следовало. Я получил так мало информации, что чуть было не ошибся. Хотел спросить, был у него когда-нибудь в качестве клиента телевизионный продюсер, но не стал. По пути туда я думал, что удастся раздобыть отпечатки его пальцев, но он ни на минуту не оставлял меня одного. Впрочем, проникнуть туда труда не составит. Дверь запирается простым замком «уингейт», который Арчи или я можем открыть с закрытыми глазами.

Вулф помотал головой:

– Сейчас нам ни к чему его отпечатки. Потом, быть может.

– Я знаю, но просто подумал, что неплохо бы раздобыть их. Конечно, мои достижения нельзя сравнить с тем, что удалось Арчи, – я имею в виду адрес Вэнса в сорок четвертом году. – Сол посмотрел на меня. – Уик-энд начинается через два часа. Пойдем. План проработаем по дороге.

Для двоих сообразительных и умелых сыщиков мы с Солом за последующие два дня добились небывалых успехов. Сол постригся в парикмахерской, что является настоящим подвигом в субботу или воскресенье летом для человека, живущего в центре Манхэттена. Я обнаружил это, когда встретил его в понедельник утром. А я потратил двадцать три доллара и восемьдесят пять центов из денег клиента на такси и чаевые. Причем все поездки пришлись на промежуток времени с десяти утра до семи часов вечера в субботу, что для Нью-Йорка является достижением.