Погоня за украденным триллионом

Почему я считаю, что борьба с коррупцией – в интересах гражданского общества стран Запада? Потому что, во-первых, современная ситуация выглядит более опасной для Европы, чем любая другая форма доминирования над зарубежным имуществом, – она развращает европейские страны и их правительства, поскольку реабилитация коррупции становится хорошим ежедневным бизнесом для тысяч европейцев. Во-вторых, она увековечивает состояние беззакония в мировой периферии намного более эффективно, чем все европейские проконсулы прошлого, поскольку допускает коррупционные действия и препятствует борьбе с коррупцией там. В-третьих, она создает международную сеть коррумпированных чиновников, способствуя появлению того, чего никогда не могли вообразить прежде, – плотного союза колониальных владык, проживающих и на Севере, и на Юге. Поэтому новому явлению должны противостоять все люди доброй воли по всему миру.

Глава 16 «Всемирная прачечная» коррупции: инструкция по применению

Существующая система глобальной коррупции состоит из двух элементов: из действующих лиц – т. е. тех, кто хочет и может присваивать доходы от коррупции в родных странах, и посредников – тех, кто хочет и может размещать эти деньги вне границ государств. Действующие лица рассеяны по всему миру, так как нигде нет дефицита в людях, готовых использовать свое положение в иерархии власти для самообогащения. Но все знают, что деньги редко перетекают из богатых, безопасных и законопослушных стран в бедные и опасные области мира, где не соблюдаются законы. Это постоянное стремление к безопасности и надежности в конечном счете объясняет, почему борьба с коррупцией была успешна в западных странах – и почему сегодня она едва ли может быть успешной где-либо еще в мире.

При мысли о политической коррупции в развитой стране на ум определенно сразу приходят Соединенные Штаты начала XX века. Множество источников описывали страну, глубоко зараженную коррупцией практически на всех уровнях. Противостояние коррупционной системе стало главной опорой прогрессивного движения, ставшего чрезвычайно популярным в США и проникшего в обе части политического спектра. Между 1900 и 1915 годами были введены антимонопольные законы, должностные лица подлежали отзыву в течение срока их полномочий, американский сенат был превращен в орган, избираемый напрямую, была проведена муниципальная реформа и т. д. Объяснение всех этих событий кажется довольно ясным: в это время оттока коррупционных доходов из Соединенных Штатов не существовало. Америка стала богатейшей и самой стабильной в мире с политической точки зрения страной, таким образом, действительно нужно было быть безумцем, чтобы переводить миллионы долларов из Нью-Йорка или Сан-Франциско в Санкт-Петербург или Берлин в начале 1910-х годов, не говоря уже о Токио или Буэнос-Айресе. Таким образом, коррупция была если и не побеждена, то поставлена под контроль. Будучи лишены разумных вариантов вывода денег за пределы страны, американские коррупционеры приняли существующую систему с определенными правилами – и сегодня мы видим результат. Те же процессы произошли в европейских странах – с некоторыми заметными различиями, но аналогичные по своей природе.

Исторически первый и наиболее важный момент, повторю, – это безопасность и надежность: денежные средства должны храниться в самом безопасном месте. «Работая» там, они делают общество более богатым и более законопослушным; возрастающий уровень жизни притягивает еще больше инвестиций и талантов, вызывает дополнительную конкуренцию и продвигает лучшие законы, обеспечивает более сложную систему сдержек и противовесов, поднимает значение средств массовой информации – таким образом, страна выходит с честью из своего сражения с коррумпированными государственными чиновниками.