Пограничное поместье

С момента их появления в камере, Райнер подобрался и с настороженностью наблюдал за неожиданными гостями. Он не показывал желания заговорить с ними и просто ждал развития событий, понимая, что просто так к нему не придут. После признания мужчины о родстве крови, он не выдержал:

– Куколка, это этого перца ты выбрала мне в отцы? Не ошиблась? Не хотелось бы обижать зазря память матери. Эта достойная женщина ждала поганца всю свою человеческую жизнь. Но встретить его удалось мне и встретить неласково.

С этими словами Райнер неожиданно развернулся и коротким хуком в скулу отправил Томаса в угол камеры. Княжна тут же выставила между ними щит и жёстко скомандовала:

– Прекрати! Мы, может, единственные, кто сможет спасти тебя от каторги!

– Щ-щенок! Я и не знал о твоём существовании, – сплюнул на пол тягучую красную слюну Томас. – Я готов был жениться на Элизе, но она не была мне парой. Неожиданные обстоятельства заставили меня вернуться в княжество, но, если бы Эли сказала мне о ребёнке, то я взял бы её с собой. Я не знал о тебе, мальчик.

И это неожиданное «мальчик», как будто выпустило из обоих боевой дух. Томас подошёл к сыну и молча пригнул его голову к своему плечу, обнимая его другой рукой. А Райнер, на удивление, не стал упираться и прижался лбом к крепкому плечу отца, но не смея пока обнять его в ответ. Оба замерли на мгновение в такой позе, успокаиваясь и принимая друг друга, а княжна в это время сказала:

– Давайте обсудим, что и как можно сделать, чтобы вытащить Рая из этой ситуации. Я надеюсь, что герцог пойдёт нам навстречу, да и его невеста не выглядит мстительным, кровожадным монстром.

– Ничего не сделаешь, куколка. Я сильно насолил герцогу, – с сожалением ответил Райнер, отступая от отца и отходя к стене. – Садитесь, – предложил он, усмехаясь, указывая жестом на кровать, так как больше здесь сидеть было не на чем.

– Обойдёмся, – резко ответила княжна. – Расскажи подробно в чём тебя обвиняют и, если ещё раз назовёшь меня куколкой, то я тебя ударю!

– Ой, напугала, но так и быть, слушай… сестрёнка, – сделал он выразительную паузу перед обращением. – Собственно перед королевством я ни в чём не виноват. Я наёмник и всю жизнь зарабатываю этим. В Мейго бывал часто, всё же здесь я родился и проблемы местных оборотней знал, но до поры не вмешивался в их дела. Но, умирая, матушка рассказала о древнем кладе, и я потерял покой. Хотел найти, воспользоваться… она же ничего не рассказала о нём. Это уже здесь я узнал, что клад магический, принадлежит древней принцессе и его уже нашли и даже уже отправили в столицу. А я перерыл всё поместье и ничего не нашёл. Зато нашёл тайник с документами в склепе матушки. И вот за эти бумаги дракон может согласиться отпустить меня, хотя перед ним я виноват действительно: пытался похитить его пару. Если вы не шутите и готовы мне помочь, с ним придётся договариваться.

– Не шутим, сын, – успокоил его Томас, – но, что в тех документах ценного?

– Я только мельком посмотрел и оставил их на месте из опасения, что не смогу сберечь. Как я понял, там изложена история первого посольства и первой королевской невесты, которая так и не доехала до жениха.

– Плохо, Рай, – вступила в разговор княжна, – мы своих не бросаем, это правда, но ты умудрился выступить против дракона, а они такого не прощают. Даже не знаю, как тебя спасать. Думаю, нам лучше обратиться не к герцогу, а к его невесте. Мне она показалась вполне разумной девицей. И, кстати, дядя, зачем ты так откровенно её соблазнял?

– Ты предупредила, что она истинная дракона, – оскалился оборотень. – Просто захотел убедиться в этом. И девочка устояла, молодец.

– Ну-ну, посмотрела бы я на тебя, если бы дракон не сдержался, – упрекнула княжна. – Не лезьте на рожон. Оба! Это приказ! Мне здесь теперь жить и портить отношения сразу с близким кругом короля я не собираюсь. Значит, так, Райнер. Мы убедились, что ты действительно сын Томаса. Слава светлой богине, нам не нужны для этого анализы и лаборатории: своих родных детей мы узнаём по зову крови. Но забрать тебя отсюда просто так не получится. Так что придётся тебе ещё немного посидеть. Однако я надеюсь на разговор с Полиной и её поддержку.

Ислава вышла из камеры сознательно оставив отца и сына наедине. Вряд ли они станут очень близки сразу и навсегда, но посмотреть друг другу в глаза без посторонних, им определённо надо.