– Тебе в метро, скажи на милость! А ты совсем не изменилась…
– Нет-нет
Мы рассмеялись.
– Кстати, нет совершенно ничего постыдного в шлягерах. Говорю тебе это, как венец, блин, эволюции!.. Нет, правда, если уж для чего-то меня естественный отбор и заточил, то это для запоминания и распространения сложноподчиненных предложений. Недаром говорят, что генетическая эволюция дошла до логического завершения, и в теме теперь эволюция
– Что-то надоело быть носителем.
– Не волнуйся, нам недолго осталось. Близится эра светлых годов – искусственный интеллект скоро вытеснит ненадежный и уж точно несовершенный био-носитель.
– Ну не скажи. В нашей, как ты говоришь, ненадежности, в склонности к ошибке, заложен, быть может, двигатель прогресса для твоих бездушных мемов. Переставил, положим, я случайно порядок слов в обычном предложении, и вдруг появилась внутренняя рифма, размер лег на биение сердца… еще пара таких ошибок и рождается народная мудрость, которая будет жить веками.
– Если я правильно тебя понял – душу не закодировать, пути Господни неисповедимы, а стало быть, не ложатся в алгоритм. Может быть, соглашусь с тобой. Я человек скучный, люблю поверять красоту числами. Элемент души представляется мне нарушением линейности связей, введением соотношений высшего порядка. Представь себе какую-нибудь избитую истину. Она обязательно должна быть хорошо измочалена… Ну, например: отсутствие чего-то делает его более желанным, расставание усиляет восторг встречи. Представил? Давай разберемся. Но ведь это работает только при очень сильном чувстве… или при недолгом расставании. В нормальной жизни, чересчур долго расставание ведет к разрыву, чуждости при встрече, новому этапу привыкания, на которое не так просто решиться по второму кругу. Замечаешь нелинейность? Связь здесь, скорее, квадратичная, и пословица такой груз не тянет. Настоящий тест Тьюринга хорошо улавливает эту спонтанную нелинейность. Даже если конкретный пример не приходил нам в голову, мы можем распознать почерк человеческой несовершенности.
– Тест Тьюринга, говоришь. Интересная штука. Представь себе, что тебя заставили его пройти. Причем, не просто для забавы, а пусть что-то важное зависит от того, пройдешь ты его или нет. Не будем подвергать тебя смертельной опасности… Ты же у нас финансами занимаешься? Ну вот, положим, пытаешься ты снять свои сбережения, срочно, а не то они сгорят по какой-то причине, а тебя – на детектор Тьюринга, человек ты, или терминатор безбожный. Что ты им скажешь в свою защиту?
– Погоди, погоди – что-то я читал про это… Говорят надо либо пошутить, либо сказать что-то парадоксальное, что невозможно ни закодировать, ни вывести из простых правил. Ну и конечно, про любовь, ведь машине, говорят, это не доступно. Можно было бы какой-нибудь афоризм припомнить, типа «зри в корень», но это легко решается базой данных. Нет, тут нужен незатертый каламбур, лучше всего спонтанный, на месте выдуманный… Ну допустим так: «Любви все возрасты попкорны».
Миха поморщился.
– Слабовато – давай-ка забьем твой экспромт в гугл. А? Видел? Сто семьдесят семь
Я задумался. Как всегда, самые простые, казалось бы, известные вопросы ставили в тупик при внимательном рассмотрении.
– Ок, гугл. Пойдем другим путем – соединим несоединяемое. «Квадратный круг… больше белого… хм… верблюда в семнадцать … аршинов». Как?
– Лучше, но слишком откровенная, а главное, структурированная, белиберда. Если бы я был тьюринговым судьей, то выдал бы тебе за это красную карточку! Напомнило мне что-то из детства – «Гло́кая ку́здра ште́ко будлану́ла бо́кра и курдя́чит бокрёнка». Я, вот, смотрю тебе в глаза, а внутри уже подозрение на твой счет – не киборг ли? Написать алгоритм под твое предложение, как раз, нетрудно – четкая грамматика, случайные слова. Давай еще.
– Хорошо тебе быть тьюринговым судьей! Судьей вообще по жизни быть неплохо, но это надо еще заслужить…
– Не хнычь. Попробуй еще разок, а? Тебе разве самому не интересно?
– Ну ладно. Давай рассуждать. Совершенно случайный набор слов не может быть ответом – тут ничего человеческого нет. Цитата не подходит, как и любая народная мудрость, поскольку можно закачать целую библиотеку. Возьмем шахматный компьютер – дебютной подготовкой его отличить невозможно, сильным ходом – еще сложнее, чем ближе человек к уровню гроссмейстера, тем сложнее будет распознать его среди компьютеров. Стало быть, нужно искать слабость или иронию, но лучше такую, которая является аллюзией на другую игру. Допустим, совершить запрещенный ход, но такой… ну, чтобы он был разрешен в другой игре, в шашках, там, в уголках, понимаешь? Прыгнуть слоном через пешку по диагонали. Тут будет совершенно понятно, что это человек делает.