Погружение

Но самое грустное – то, что Даниэль оказался невиновен в том преступлении, за которое его осудили в Лондоне. Бывшая девушка Даниэля, очевидно, желая заполучить свои пятнадцать минут славы, поведала самым желтушным британским таблоидам, что обвинила Даниэля в насилии потому, что он внезапно ее бросил.

Я получила ответы не на все вопросы. Например, я до сих пор не знаю, кто проник в мой номер в тот день, когда я опубликовала пост. Но, учитывая все, что сделал Даг, я не могу не думать, что это тоже на его совести.

Как только в участок притащили Дага и Грету, оттуда выпустили Сенгпхета, покрытого синяками, с заплывшим глазом. В качестве извинения и в обмен на обещание, что он не будет рассказывать об инциденте СМИ, правительство Таиланда согласилось перевезти в страну жену и сына Сенгпхета, оформить им все необходимые документы и поселить на соседних островах Пхи-Пхи.

В ночь, когда разразилась гроза, арестовали не только Дага и Грету. Когда их доставили в участок, там уже был Фредерик. Он в конце концов признался, что делал все возможное, чтобы скрыть происходящее на острове. Кроме того, вскоре в полиции заявили, что Фредерик причастен к целой череде экономических преступлений на Санге и в Бангкоке, где он собирался открыть второй отель. Всегда готовый подставить других, чтобы спастись самому, Фредерик тут же выдал Национальной антикоррупционной комиссии Таиланда список полицейских Санга, которых он регулярно подкупал.

Алани в целом осталась невредимой, по крайней мере, физически. Родители Люси прилетели на Санг, чтобы забрать тело дочери и отвезти Алани домой. Она боялась, что они будут винить ее в смерти Люси, но они сказали, что они перед ней в огромном долгу, ведь она помогла выяснить правду о том, что случилось с Джасинтой, и пыталась спасти их младшую дочь. Я тоже с ними познакомилась. Вчетвером – родители Люси, я и Алани – мы провели несколько вечеров на пляже и встретили несколько рассветов на вершине Кхрум-Яй, прощаясь с Люси и Джасинтой так, как они бы того хотели.

Меня десять дней назад выписали из больницы на Санге. Мои раны до сих пор заживают; врачи пообещали, что швы, которые стягивают края пореза у меня на лбу, со временем рассосутся, а синяки у меня на ногах уже начали бледнеть.

Но после смерти Касс не было и минуты, когда бы я не думала о ней. Я все время вспоминаю, как мы сидели в грязи во дворе «Франжипани», и ее извинение. У меня пока не получается избавиться от угрызений совести за то, что я раскрыла всем ее тайну и за то, что она погибла, спасая меня. И не знаю, получится ли.

Когда меня выписали, я смогла увидеть ее в последний раз. У Касс не осталось ни близких родственников в США, ни завещания, и ее кремировали в Таиланде за счет государства. Учитывая обстоятельства, полиция в виде исключения разрешила мне попрощаться с ней за день до кремации.

Она лежала на каталке – глаза закрыты, волосы убраны с лица – и удивительно походила на ребенка, на Робин, чьи фотографии тогда, несколько лет назад, печатали в газетах. Я постояла рядом, сказав ей все, что не успела, пока она была жива. Извинилась и объяснила, что многое не так поняла. Действительно многое. С тех пор как я приехала на Санг, я в глубине души знала, что Касс – хорошая, хоть и изо всех сил пыталась это знание игнорировать.

Через несколько дней после наступившей во «Франжипани» развязки одна дотошная журналистка опубликовала пылкую статью о том, что на самом деле произошло в том отеле в Хадсоне, положив тем самым конец многолетней лжи, из-за которой Касс считали убийцей. Эта журналистка каким-то образом достала показания Касс, которые она тогда давала полицейским, подробно рассказав, как все было. О перепутанных бокалах, сердечной патологии сестры, о том, как ей пришлось защищаться.

И несмотря на то, что сразу после инцидента во всех новостях Касс изображали убийцей, она ни разу не возразила. Она переносила обвинения, гонения и боль в одиночку, потому что думала, что заслуживает этого. Она была гораздо сильнее, чем я могла себе представить.

Стоя рядом с ее телом и то и дело всхлипывая, я снова простила ее за все, что случилось тогда ночью в доме Эрика и что произошло потом. Я поняла, что всякий раз, когда меня переполняла ненависть к Эрику, я перенаправляла свою ярость на Касс. Но в то время она была просто юной девушкой. С трудностями, о которых я понятия не имела. И в конце концов она все искупила с лихвой.

Санг постепенно исчезает из вида. Несмотря на недавние события, люди по-прежнему валяются на пляжах и катаются на сапах. Поток туристов, вопреки ожиданиям, не иссяк. В свете последних новостей Санг даже приобрел новый мрачноватый флер.

И теперь все хотят побывать на том самом курорте.

Я что-то слышу: за спиной раздается скрип дерева, который вырывает меня из воспоминаний. На мою талию ложится рука, и я инстинктивно сжимаюсь, но мимолетная паника быстро сменяется удовольствием, когда я чувствую на плече легкие поцелуи.