Пояс Скорби

Да, что значит – «может сказаться»?! Скажется! Неминуемо скажется! Так скажется, что в межгосударственном языке Содружества и слов-то подходящих не нашлось. Пришлось воспользоваться Великим и Могучим, исключительно нецензурной его частью.

Я и успел-то только под четырнадцать спаренных турелей места на корпусе «Каю» обозначить, как эта электронная скотина уже скинула коэффициент бронирования корабля в четыре раза! С пяти тысяч трехсот, до жалкой тысячи двухсот. Так и это еще не все. При учете заданного носимого запаса боеприпасов не менее чем в десять тысяч выстрелов на турель, вдвое сокращался объем грузового рудного трюма. Вдвое, мать моя – женщина! Восемь с половиной тысяч кубических метров, как корова языком! А я ведь еще хотел десяток пусковых ракетных установок в укромные места понатыкать...

Осетра срочно требовалось урезать. Снизил боезапас с десяти тысяч зарядов до тысячи. В принципе, этого должно было хватить на один, не слишком затяжной бой. Потом, в течении получаса, дроиды должны будут, так сказать – вручную переместить новую партию снарядов из грузовых контейнеров в приемные боксы элеваторов пушек.

Неприятно, конечно. Но, по моему мнению, совершенно не смертельно. В конце концов, как бы я не издевался над первоначальным проектом баржи, этой самой баржей она и оставалась. Зато удалось сохранить для размещения ценных трофеев целых семь тысяч кубометров внутреннего объема.

Остановился на компромиссной конфигурации. Четыре средних кинетических турели, десять малых спаренных гибридных автоматов и шесть малых пусковых ракетных установок. До мощи крейсера это не дотягивало, но оказалось где-то на уровне тяжелого эсминца. Что внушало определенную уверенность в победе над одиноким патрульным имперским фрегатом, стоящим между мной и свободным выходом из тупиковой системы.

Компьютер милостиво согласился оставить три тысячи триста единиц бронирования. И то, сволочь, долго сомневался, считать ли нарушением целостности броневого покрытия, приваренные прямо поверх корпуса ракетные установки. Хвастаюсь, это я сам придумал! Ничего подобного ни в единой, к тому моменту изученной базе не было даже близко. Благо, корпус баржи – катамаран по сути – позволил разместить лаунчеры между корпусов с внутренней стороны. Там же отлично встали и зарядные кассеты с системами подачи. Ракетам все равно, в какую именно сторону стартовать. Наведение на цель осуществлялось потом.

Я вполне отдавал себе отчет, что может случиться, если шальной лазерный луч или сгусток плазмы попадет в открытые всем космическим ветрам контейнера с взрывоопасным содержимым. Но посчитал такое неудачное стечение обстоятельств весьма маловероятным. Это же, как нужно было прогневить Богов, чтоб стреляя в двухсотметровую широченную калошу, попасть в малюсенький ящичек?!

И раз уж таки забрался своими шаловливыми пальчиками между корпусов корабля, то почему бы мне было не придумать более полезное применение этому пространству. Вообще было не понятно, почему конструктора не решились прикрыть там все хотя бы легким, не бронированным корпусом. Ну или хотя бы сделать туда выход одного из атмосферных шлюзов. Идеальное же место для стыковки малых кораблей!

Щедрой рукой, нарисовал в пространстве между корпусов причальные фермы. Легко хватило места и для «Буси», и для инженерного бота. У Варга даже голос на фальцет сорвался, когда я брякнул, не подумав, будто, после ремонта «Каю», собираюсь бросить в Поясе «рукастую» пустотную платформу. Нойман орал, аж слюни в разные стороны брызгами летели. По его словам, пусть именно эта модель была и не особенно новая, но и она натуральнейший дефицит в пространстве Содружества. Мусорщиков, или как они сами себя предпочитали называть – специалистов по демонтажу, хватало. А надежной военной техники, способной здорово облегчить им жизнь – нет.

Зато коротышка нисколько не возражал против устройства дополнительного грузового пространства по соседству с местами креплений малых пустотных платформ. Нужно было видеть лицо этого прохиндея! Один в один – кот перед миской со сметаной. Особый режим взлета и посадки на одной чаше весов против двенадцати тысяч кубов полезного грузового объема?! Ну что вы, право? Нойман и за пару лишних контейнеров был готов запихивать в «стойло» челнок вручную.

Попытки по-быстрому раскидать по корпусу маневровые двигатели обогатили знаниями о главном враге космических кораблей и конструкторов, их проектирующих. О, нет! Никаких звездных чудовищ, шальных гравитационных волн или непредсказуемости перехода в н-мерном пространстве. Все куда банальнее. Простая, известная со школьной скамьи, инерция!