Поиграй со мной!

Бордовые разводы окрасили центр помещения. Что-то взвыло на потолке, словно там ожил раненый слон. И сизый дым взвился вверх широким столбом. Раз – и его как не бывало, только серая ниточка втягивается в отверстие над нашими головами.

Заря закричала, бросилась куда-то, я оглянулась и только ахнула, опустилась на пол и замерла в оцепенении. Ледяные пальцы ужаса стиснули желудок.

Лейн распластался на полу, израненный, без сознания. Руки, ноги и туловище его были изрезаны в кровь. Правый мизинец болтался на куске кожи.

Вел и Аттари, словно подорванные, метались возле стены – кажется, доставали аптечку и всякие медицинские примочки: обычные и магические. Даже не знаю – почему так подумалось. Просто вдруг пришло озарение. Но пока колдун и лельдис суетились, бабушка поманила меня рукой. Я встала и двинулась к ней, на ватных ногах, под бешеный стук пульса в ушах.

Я поняла, что планирует бабушка. Не знала, получится ли и хватит ли нам энергии. Сможем ли потом восстановиться как следует. Но раненый лельдис не оставлял выбора. Бледные впалые щеки его потемнели, под глазами пролегли сизые тени, черные волосы разметались вокруг головы и походили на смятые перья. Обнаженное тело Лейна застыло в неудобной позе. Туловище и голова повернуто в одну сторону, ноги в другую, причем настолько, что позвоночник не мог остаться в целости.

Зияющие раны на торсе, руках и ногах черного лельдиса открывали взгляду месиво внутренних органов – темную кашицу с кровью, белые ленты сухожилий и матовые осколки светлых костей.

Какие бы новомодные лекарства ни припасли тут работники станции, какими бы аурными зверюшками ни снабдили их земные врачи, вряд ли они быстро поставят маньяка на ноги. Вел и Аттари водили руками у стены, исполняя знакомый шаманский танец. Заря кивнула мне, и я присела, ощущая, как под коленями растекается кровь. Теплая, словно еще живая… Ало-желтая ромашка лужицы окружала тело раненого лельдиса, тонкими струйками-лепестками расходилась все дальше, вдоль стыков серебристой половой плитки. Зияющие раны, сломанные кости, что белыми штырями торчали из тела, меня уже очень давно не коробили. Во время спасательных операций с Эргием я повидала подобного немало. Но вид совершенно раздавленной бабушки заставил сердце резко остановиться.

– Лейн! Если очнешься, я прощу тебя! – выдавила она из пересохшего горла, и внезапно буквально забилась в истерике. Еще никогда я не видела бабушку такой потерянной, смятой, подавленной. Такой беспомощной в своей боли, полностью поддавшейся ей и сломленной. Заря мычала что-то о том, как сильно она переживала за Лейна: тогда, сорок лет назад, когда он пропал на опасном задании. Как нервничала и как поняла – что не в силах себя побороть. Она уже потеряла единственную дочь, любимого мужчину и затосковала надолго. Страсть, что объединяла их с лельдисом, казалась для Зари как манна небесная. Высшие оборотни живут очень долго, я даже не представляла – сколько же именно. Только не встречала ни одного лельдиса, который бы умер за столетья от старости. Но когда Лейн пропал на задании, Зарю здорово переклинило. Она шла к начальнику, выяснить – жив ли, здоров ли. Но уже чувствовала, что хочет расставания. Дальнейшее сыграло очень Заре на руку. Ревность, драка, несправедливые обвинения – все пришлось как нельзя кстати. И Заря объявила Лейну долгий бойкот. Она все это публично рассказывала, ни грамма не стесняясь агентов и внучки, словно решилась на болезненную исповедь. Вел слушал и только сильнее хмурился.

Я внимала и проникалась: до глубины сердца, до дрожи, до непрошенных слез на глазах. Бабушка угодила в капкан эмоций, страстей и страхов, любви и отчаяния. Она любила Лейна по-настоящему, так, как только может любить оборотень, но не могла смириться с тем, что рискует потерять его. Их встреча спустя долгие десятилетия всколыхнула все в душе бабушки. Она не могла отдать Лейна другой, поэтому и взбесилась из-за стриптизерши, но и принять его не могла тоже. И это вызвало неадекватное поведение. Странную истерику в игровом заведении. Операция с Эргием, встреча с маньяком спустя многие годы разлуки и печали, безумная русская рулетка с заклятьем взвинтили эмоции до невиданных высот. И бабушка просто слетела с катушек – сама не осознавала, что творила.

А вот сейчас Заря все решила. Наконец-то, спустя долгие годы. Хорошо, что Лейн все-таки оборотень, человек до такого мог не дожить ведь. Умереть раньше, чем бабушка успокоится. Примет реальность и смирится с потерями. Даже я теперь отчетливо понимала: не бывает любви без риска потери, нет привязанности без опасности расставания. Мы все идем на этот ужасный риск, связывая себя с кем-то добровольно. Но какая без этого жизнь у бессмертных? Существование, без любви и страсти? Одиночество, которое глушишь адреналином, отправляясь на всякие опасные миссии?

Черт! Как же все просто, оказывается! Мы сами себя заковываем в кандалы страха, лишая единственного шанса на счастье. Ведь не имея, не потеряешь!