На четвертом курсе мне пришлось посещать дополнительные занятия по высшей математике. Отец договорился с заведующим кафедрой, господином Сешосом, о том, что тот лично займется моей подготовкой. Это стало небольшим секретом – ни профессор, ни мой отец не хотели делать этот маленький и, в сущности, мало значимый факт достоянием общественности. Отец придавал репутации первостепенную значимость, в его представлении я должен был казаться гением, одарённым природой, у которого все получается без малейших усилий. Господин Сешос тоже не желал огласки. Учеников он не брал за неимением времени, но отказать Старшему моей семьи отважился бы только последний идиот.
В общем, два раза в неделю по вечерам, когда университет пустел, я посещал дополнительные занятия.
Однажды бредя по темному коридору на урок, я заметил Навида. Он нырнул в небольшую аудиторию, используемую Психами – так мы звали студентов с факультета психологии, – в качестве зала для семинаров. Спешить было некуда – я приехал раньше и решил, что скоротаю время с приятелем.
Уже подойдя к двери, я вдруг подумал – а что ему могло понадобиться здесь так поздно. Почему он вообще в универе, если я точно знаю, что по четвергам вечером он ходит в бассейн.
Дверь легко приоткрылась под нажимом. Я уловил странные звуки почти сразу, к счастью, до того, как позвал друга по имени. Я уже давно перестал быть ребенком, и что являлось источником подозрительного шума, определил без труда. Навид выбрал аудиторию местом свиданий, и не с кем иным, как с неприступной госпожой Фает.
Два захваченных страстью хищника переплелись телами на широком столе, не замечая вокруг себя ничего. И меня в том числе.
Мешать им, само собой, я не стал, тихо выскользнул наружу.
С тех пор я еще не раз убедился, что это была не случайная встреча. Я точно знал, что в бассейне Навид почти не бывает, а, присмотревшись, стал замечать припаркованную “Алджи Бластер” в проулке за универом вечерами четвергов. Машина Навида.
***
Говорить другу о том, что мне все известно, я не стал. Захотел бы, сам рассказал. И честно признать, я надеялся, что рано или поздно он поделится с нами, его ближайшими друзьями, своей тайной. Как оказалось, напрасно.
Но как об этом догадался Тагир?
– Тагир, я верю тебе, - искренне произнес я. – Но скажи, ради Божественной, откуда ты можешь это знать?
– Я просто слышу, когда кто-нибудь врет, - тихо отозвался котенок, пригревшийся на моей груди.
– Слышишь?
– Да.
– Но каким образом? – я недоумевал.
– Не знаю. Ну вот представь, что когда кто-то очень простужен, ты понимаешь это по голосу, к примеру, когда разговариваешь по телефону. Я слышу ложь точно так же. Будто кто-то вдруг начинает говорить не своим голосом. А еще вранье неприятно пахнет. Так, что в нос бьет и хочется отшатнуться. А иногда я его даже вижу…
– Видишь?
– Да. Темными тенями вокруг.
В воздухе повисла очередная пауза.
То, о чем говорил Тагир, было просто, просто… Да нет, такого быть не могло!
- Таг, ты серьезно? – глупо переспросил я, словно надеясь на то, что котенок рассмеется и скажет, что я идиот, развесивший уши. Вместо этого он просто ответил:
– Да.
– И так происходит всегда?
– Угу.
– Почему же ты раньше молчал?
В тот же момент я почувствовал, как сердце, мерно бившееся в унисон с моим, вдруг забилось жуком, пойманным на ровной поверхности стола в стакан.
Таг с трудом извернулся в моих объятьях и заглянул мне в глаза, оказавшись со мной нос к носу.
– Но… но ведь я же всегда говорил тебе, когда кто-то врал в твоем присутствии!
Вместо того, чтобы дать разумный ответ на вполне очевидный вопрос, я уставился в зеленовато-серые глаза. В моих лапах котенок был таким теплым и податливым. Голая, лишенная меха кожа касалась меня там, где ее не скрывала одежда.
Таг пах очень соблазнительно. И не удержавшись, я лизнул его нос и дальше, скулу. Провел языком до самого уха, прижимая его к себе теснее…
– Гхе, гхе, - громко послышалось над головой. – Простите, что мешаю, но у нас закончился виски, - Килот поднял пустую бутылку. На его морде было довольно странное выражение…
========== Глава 28 Правда ==========
Тагир:
После того, как Килот появился в кухне, мне было велено отправляться спать.
Пылая от стеснения, я кинулся к холодильнику, разыскивая… разыскивая… в общем, что угодно, лишь бы оно не находилось как можно дольше. Надеюсь, за это время мое сердце перестанет оглушительно стучать в самых ушах, лапы трястись, а коты наконец уберутся из кухни, которая должна стать моим убежищем на недолгое время.
«Он меня… он меня…», — взрывалось в голове феерверком.
Лизнуть так откровенно можно было только того, к кому испытываешь глубокое чувство, того, кто дорог и с кем ты желаешь близости.
«О, Божественная!!!» — я зажмурился, чувствуя, что лицо пылает еще отчаяннее.
«Неужели… неужели я симпатичен для Ракеша?!»
Мысль была настолько мучительна и настолько притягательна, что мне стало тяжело дышать. Поверить в то, что такой, как я, мог привлечь бенгала. Такого красивого и сильного кота…