Пойманная

Утро началось с очередных безуспешных вылазок на дно карьера. Камень упорно не поддавался дроблению, вода леденила тело, народ устал и постоянно ввязывался в споры и драки. Вокруг витал странный запах — тяжелый, цветочный, очень неприятный. В полдень монархи решили сделать небольшую передышку и отправили подданных за едой и водой. Переместившись чуть ближе друг к другу, Тарх и Селена начали что-то типа переговоров, вернее, перекрикиваний. Тарх упорно притворялся, что не замечал меня, однако, судя по тому, как на меня смотрел Кладий, мне следовало держаться поближе к Селене. Имелась какая-никакая гарантия, что до входа в илеру она меня не убьет. А дальше… даже и загадывать страшно.

Благодаря врожденной эльфийской дипломатии, Тарх убедил Селену временно действовать вместе и начать с того, чтобы телепортировать на Ингилеру переводчика с языка древних ингидов и расшифровать надпись на склоне карьера. Селена разозлилась, что не додумалась до этого сама, но, полчаса спустя, пожилой орк уже был на месте. Причем нормально одетый — никаких ремней и непристойных зрелищ, а нормальная человеческая одежда. Даже приятно стало, захотелось познакомиться. А то ребята Селены напрочь засмущали меня своими кожаными выпуклостями.

Верхняя строка текста, выгравированная на склоне карьера, повторяла ту же фразу, что и на карте. Обидно, что мы сами этого не заметили, загогулины-то одни и те же. А вот расшифровка остальных строк заняла у переводчика оставшуюся часть дня и принесла сомнительные результаты. Если раньше монархи думали, что зашли в тупик, то теперь они прочно в нем обосновались.

Вторая строка текста гласила:

Сильны только боги. Нет силы, кроме божественной. Сила дается только богам…

И еще несколько вариаций одной и той же мысли.

Третья строка:

Ледяное солнце защитит силу.

Выгравировано пятьдесят, а то и более, раз.

Четвертая строка:

Запятнанную защитят боги.

Тоже раз пятьдесят.

Пятая строка:

Несоединимое сольется единожды.

Опять же, множество раз.

Шестая, последняя строка текста: а вот она оказалась особенно интересной. Переводчик очень долго с ней возился и что-то бурчал себе под нос, дирижируя указательными пальцами. Оказалось, что на этой строке имелся аж целый стих, и орк его старательно рифмовал. Выбравшись из карьера, он взмахнул пухлой рукой и выразительно зачитал:

Полоумный, плененный, покорный

К камню приник.

Поглощен до костей страстью черной

Горький должник.

И все посмотрели на меня.

А ведь я и обидеться могу. Почему, если черная страсть, то сразу ко мне? Понимаю, что меня официально признали виновной, но все-таки. Да и кто этот горький должник, приникший к камню? А ведь окружающие смотрят на меня так, как будто ждут объяснения этих гнетущих строк с изобилием буквы "п".

Итак: перевод с древне-ингидского никому не помог. Наоборот, еще больше все запутал. Несмотря на это, мы продержались у карьера еще целых два дня. Плескались в дурно-пахнущей водичке, стучали по камням, ругались. Уходить никто не собирался, на случай, если противник воспользуется возможностью и откроет непонятно где расположенную илеру только им известным способом.

А потом перед нами появился Сибериус Бесстрашный. Материализовался, вместе с Августом и Аденом и сотней вооруженных и откормленных ребят. И началось то самое действо, которое я разглядела на линиях судьбы.

— Я так и знал! Я так и знал! — истерически закричал Сибериус. — Предательница! — Это он мне, конечно. Вы уже поняли, что все и во всем винят только меня.

— Обманщики! — взвизгнул он, тряся в воздухе кружевным рукавом. Думаю, что это тоже обо мне, но не понятно, почему во множественном числе. — Собирались провернуть эту авантюру без меня?

— Только не говори, что и Сибериус тоже нашел карту! — устало прошептала Селена, вытирая ладонью грязное лицо.

— Если так, то я об этом не знала, — честно ответила я.

— Почему вы так на меня уставились? — с пеной у рта вопил Сибериус. — Удивлены? Так вот, сейчас вы удивитесь еще больше. — Он щелкнул пальцами, и войско ринулось в атаку. Сражение продолжалось от силы минут десять. Изможденные эльфы и орки так и не решились использовать магию и были моментально подавлены превосходящими силами врага. Не встретив сопротивления, воины Сибериуса проявили неожиданное благородство, отвели пленных подальше от карьера и позволили им обессиленно рухнуть на землю.

— Найю ко мне, — приказал Сибериус, и Аден, который до этого равнодушно стоял в стороне, взял меня под локоть и отвел к королю.

— Устрой ему! — на прощание приказала Селена. — Солги о его будущем, сделай так, чтобы он отсюда убрался!

Сибериус демонстративно отстранился от меня, как будто брезгуя, и я тут же почувствовала жжение цепи правосудия. Значит, прикоснуться брезгует, а душить — нет.

— Глупцы! — провозгласил Сибериус, обращаясь к Селене и Тарху, но при этом продолжая натягивать удавку. — Вы даже не знаете, как жестоко над вами посмеялись. Скажи им правду, Аден!

— Я подложил вам карты, — признался тот, равнодушно пожимая плечами.