Пойманная Менасом

— С Данкирком, дельцом «Красного пера», — разъяснил Террор. — Я знаю, что он держит свои маленькие грязные пальцы на пульсе преступного мира Каликса. Тебе назовут адрес, и ты попросишь своего друга о встрече.

— С чего ты решил, что я втяну его в твои дела? — прищурилась Ная.

— Если не ты, его завербует один из моих штурмовых отрядов. Уверяю, тогда условия его участия будут уже не такими гибкими.

В чем Ная ни на миг не усомнилась.

— Дэнни не дурак. Он всегда чует неладное. И воспринимает свою клятву «Красному перу» очень серьезно. Дэнни не поставит под угрозу свое дело ради меня.

— Значит, ты должна подключить очарование и как-то его убедить, — предупредил Террор. — Иначе на линии огня окажется не только твоя задница, — кого еще он мог втянуть? — Я знаю все о причастности Хэлли к «Красному перу». Подделка. Контрабанда. Возможно, после тебя я притащу сюда ее тощий зад. Насколько унизительно это будет для Вишеса? Он узнает, что у его обожаемой женушки связи с известными террористами. Представить себе не могу, как быстро правительство вмешается и разведет их. Что будет несложно с ее бесполезной бесплодной маткой, — Ная могла лишь безмолвно смотреть на Террора в шоке и ужасе. Хэлли считала этого человека другом, и вот теперь он говорил о ней кошмарные вещи. — И давай не будем забывать о Менасе. К утру его лишат звания. Более двух десятилетий достойной службы псу под хвост! — Террор щелкнул пальцами. — Менас позволил террористке проникнуть в арсенал и украсть секретные данные. Он повинен в гибели одиннадцати солдат. Если я не напишу оправдательный отчет, Менаса будет ждать расстрельная команда. Но даже если напишу, Коварк…

— Хватит, — обессилено прервала его Ная. — Просто хватит. Я согласна.

Террор сошел с ума. Против нее вели игру, где не было ни адвокатов, ни справедливости. Угроза смерти была холодной и неопровержимой. Ная отказывалась позволять Террору искалечить чью-либо жизнь из-за того, что натворила, будучи глупым подростком.

— Пирс, отведи ее в изолятор, — Террор еще мгновение смотрел на Наю. — Дай ей еду и неограниченный доступ к воде. Мы ведь не хотим, чтобы она упала в обморок, пока не закончит миссию.

— О, вы так добры, — закатила глаза Ная, когда Пирс поднял ее со стула и потащил к двери. Она ожидала грубости, но он действовал на удивление осторожно. Очевидно, не все сотрудники Теневых сил были уродами.

Не прошло и нескольких минут, как с Наи сняли наручники и заперли ее в тесной камере. Там была металлическая койка баз матраса и одеял, унитаз и раковина в углу. В цельнометаллической двери была прорезь для подноса с едой и маленькое наблюдательное окошко. Воспользовавшись минутой уединения, Ная сходила в туалет и вымыла руки.

Запертая в тишине, она отказывалась плакать. Наю не впервые бросили за решетку. Она бы выжила. Как всегда. Однако тот факт, что Менас отвернулся от нее, причинил необычайно сильную боль. Отчасти Ная жалела, что в своем заблуждении Террор не избил ее и не превратил в кровавое месиво, дабы выбить признание. По крайней мере, тогда она страдала бы от физической боли, способной отвлечь от жгучих острых страданий растоптанной любви.

— Ты сама, мать твою, виновата, — сердито прошипела Ная.

Да, сама. С этим было не поспорить. Расскажи она правду о своем прошлом, Менас был бы готов и не поверил бы Террору так легко. После того как агент Теневых сил надавил на Наю, она могла лишь догадываться, к каким уловкам он прибег, чтобы выставить ее в глазах Менаса опасной лживой террористкой.

Но больше всего Наю ранило, что муж счел ее способной на кошмарные деяния. Она не сомневалась, что ранее утром он собирался признаться ей в любви. Затаив дыхание, Ная ждала от него заветных слов, чтобы ответить тем же, не боясь отказа.

Она надеялась, что друзья сплотились и защитили его от удара. Почему-то его предательство не убило ее любовь. Даже если бы они никогда больше не встретились, Ная хотела, чтобы Менас был цел и невредим. Не его вина, что он выбрал ее и захватил. Небесный воин понятия не имел, что наделал, приведя в свою жизнь женщину с темным прошлым.

Заскрипела заслонка на двери, и через нее просунули поднос. Не колеблясь, Ная схватила его. Ей нужно было съесть все до последней крошки. Вдруг ей больше не дали бы еды? Затем в прорезь протолкнули пластиковую тюремную чашку в пакете. Разорвав его, Ная достала тонкий стаканчик. В дне была трещина, поэтому пить можно было только над раковиной. Не самый изящный способ, зато Ная утолила жажду.

Съев всю еду, Ная вернула поднос на место и протолкнула обратно через зазор. Тогда она прошла к койке и постаралась устроиться удобнее на холодном металле. Он напомнил ей о первых годах в переулках и о сне на тротуарах. В те дни Ная еще не научилась некоторым уловкам вроде нахождения картона, газет или тряпья, делавшего ночевки удобнее и теплее.