Поймать лжеца

— Как конкретно он это не делает? Как вы это поняли?

— Он не пишет мне утром сообщения «С добрым утром!»

И я понимаю, что комплексный эквивалент «любит» является «пишет утром сообщения», и это, надо сказать, совсем не одно и то же.

3. Номинализация. Термин, обозначающий процесс превращения глагола в абстрактное существительное, и само существительное, образованное таким способом. Например: глагол «любить» превращают в «любовь». Так, действиям предмета, которые могут меняться, придается некая неизменная форма существительного в виде предмета, лица или явления. Использование номинализации в речи приводит к диссоциации говорящего от процесса и потере большого количества информации. Если существительное невозможно увидеть, услышать, потрогать, понюхать, и вообще идентифицировать с помощью органов чувств, то это номинализация. Например, на расследовании я уточняю у опрашиваемого: «С чего вы решили, что деньги из сейфа украл Иванов?» А мне отвечают: «Да у него поведение мошенника!» И здесь как будто бы речь идет о чем-то постоянном и нерушимом. В этом случае стоит произвести обратный перевод из существительного в глагол: «Что именно он делал как мошенник? Как часто он это делал?». К номинализации относят такие слова, как: «дружба», «предательство», «любовь», «здоровье», «счастье», «забота», «мучение» и др. Если ты слышишь номинализацию — переводи существительное сначала в процесс, а затем работай как с неконкретным глаголом.

4. Универсальные количественные. Самая распространенная и предпочитаемая речевая конструкция причастных лиц. К этому паттерну относятся такие слова, как: «все», «всегда», «никогда», «любой», «никто», «каждый». Примеры использования причастными универсальных количественных в диалоге с верификатором:

— Вы когда-нибудь обманывали свое руководство?

— Никогда.

— А вы когда-нибудь врали своим близким?

— Все обманывают.

— Кто мог бы совершить это преступление?

— Любой.

— Как вы думаете, кто это сделал?

— Никто.

Верификатор в этом случае ищет исключения, противоречие с опытом: «Что никогда не обманывали руководство даже в мелочи?». В обобщении есть частичка правды, но она не полная. И иногда можно детальными вопросами, с некоторым доведением до абсурда выводить опрашиваемого из этого паттерна.

— А кто мог это сделать?

— Любой.

— Что, любой человек с улицы?

— Да.

— И я могла бы это сделать? А ваша бабушка? А дворник с соседнего двора?

Этим я вынуждаю опрашиваемого сужать круг подозреваемого и находить возможные варианты исключения.

5. Модальные операторы возможности и необходимости. Сюда относятся слова: «должен», «обязан», «нужно», «необходимо», «надо», «могу», «возможно». При использовании данного речевого паттерна в словах человека слышна ограничивающая рамка, которая не дает что-то сделать. Например: «Расскажите все, что вы знаете о произошедшем», а опрашиваемый отвечает: «Я не могу ничего рассказать». Он не говорит: «Я ничего не знаю», «Я ничего не слышал». Здесь уместно спросить: «Что или кто не дает вам это сделать?» Или: «Кто из сотрудников мог передать эту информацию?» и ответ: «Я не должен обсуждать это с вами». Следи за структурой высказывания, люди не просто так облачают смыслы в определенные слова. Фразы «Я приду сегодня в 16:00» и «Я, возможно, приду сегодня в 16:00» мы воспримем одинаково, опустив слово «возможно» у себя в голове. А для лжеца это будет шанс «дать заднюю»: «Я же сказал, что, возможно, приду».