Поиск на болоте

Сначала никто даже и не заподозрил взаимосвязи между одним и другим. Пока не выяснилось, что убийца поменял свою одежду на одежду покойного мужа убитой. Обследование места преступления показало, что ценные вещи преступник не тронул. Старую женщину убили ударом по голове лишь ради костюма, пальто и ботинок. По-видимому, это было сделано уже после переодевания, так как в доме царил идеальный порядок.

Уже спустя два часа районные полицейские власти прибегли к помощи двух собак. В доме убитой собаки вроде бы взяли след, но во дворе на утреннем морозце потеряли его.

Вот и все, что до настоящего момента смог узнать криминальмайстер Карл Мёллер. Товарищи были немало смущены и, скорее всего, не возлагали особых надежд на него и Люкса. Но, как говорится, попытка не пытка, а вдруг получится?

Вилли Эберле, полицаймайстер народной полиции, человек пенсионного возраста, доставил их на стареньком автобусе до развилки дорог, за которой сквозь пелену падающего снега виднелся дом, где произошло убийство.

Здесь Мёллер велел остановиться. Он вышел один, без Люкса. Медленно пройдя вперед по дороге несколько шагов, он облюбовал дерево с красными ягодами, которые были покрыты глазурью изморози, и оперся спиной на его ствол.

Он разглядывал простиравшийся перед ним склон, поднимавшийся к лесу. Посередине склона стоял дом. Дорога к нему извивалась двумя витками серпантина. Лес обрамлял верхнюю часть склона, где, возможно, был луг или пашня. Снег не позволял точнее определить, что там. Да сейчас это было и неважно.

Мёллер вернулся к машине.

— Дайте мне ключи от дома. И вот о чем я хотел бы еще вас попросить. Ведь одежды, оставленной преступником, там уже нет?

Полицаймайстер Эберле кивнул:

— Она в хранилище для вещественных доказательств.

— Не могли бы вы привезти ее сюда? Она мне нужна для собаки. И прежде всего ботинки. Торопиться не надо. Я пока что осмотрюсь немного в доме.

— А что, если он придет опять? Он ведь не церемонится…

— А зачем ему приходить? Впрочем, если и придет, нам не нужно будет его искать.

— В этом вы правы.

Эберле вышел, обошел вокруг автобуса и хотел было открыть дверь для Люкса, но тот выпрыгнул через дверцу водителя. Эберле поправил ремень на животе и, покачав головой, снова сел за руль. Вскоре автобус скрылся среди домов маленького поселка.

Мёллер потопал по дороге, а Люкс, предпочитавший свои пути, уже ждал хозяина наверху, около дома.

Мёллер проткнул ключом печать и щелкнул пальцами. Для Люкса это значило: оставаться на месте!

В доме было холодно, пахло запустением. Мёллер открыл несколько окон и затопил печь в гостиной, предварительно найдя в кухне достаточное количество топлива. Затем он обошел и осмотрел весь дом от подвала до чердака, чтобы яснее была общая картина.

Это был маленький домик, на который обычно много лет старательно откладывают деньги и который потом весь остаток жизни тщательно обустраивается. Несмотря на то, что после злодеяния здесь топталось с десяток, а то и поболе, людей, он все еще блестел чистотой и был в образцовом порядке. Вдова, которая наверняка оставила после смерти мужа все так, как было при его жизни, оказалась убитой без видимых на то причин, если не считать предполагаемого требования дать одежду.

Мёллер пододвинул кресло к печи, сел и уставился отсутствующе-задумчивым взглядом на печную дверцу, потихоньку ходившую на своих петлях. Даже труба в безупречном состоянии. Тяга просто идеальная. Почему преступник выбрал именно этот дом? Неужели он знал, что найдет здесь вещи точно по росту? Речь шла в первую очередь о ботинках. Пальто в крайнем случае можно «увести» из какого-нибудь общественного места. Один раз у Мёллера у самого украли форменное пальто в трактире. Но ботинки? Ботинки, в которых можно пройти весь намеченный и, возможно, немалый путь, таким простым способом не добудешь.

Это был факт номер один, отмеченный про себя Мёллером как контрдовод в разговорах о том, что, мол, нет никаких данных, которые могли бы помочь найти преступника.

Ботинки! Он погорит на ботинках. Его выдадут старые ботинки.

Мёллер закрыл окна и подошел к двери. Еще входя в дом, он заметил около двери этажерочку, прикрытую занавеской в мелкий цветочек. Практичные, любящие чистоту и порядок люди ставят на такие полочки обувь.

В нижнем ряду стояло несколько пар домашних туфель. Некоторые из них наверняка держали для гостей. Над ними — три пары до блеска начищенных мужских ботинок. Имелось место и для четвертой пары. Два ряда женской обуви. И еще две полки с обувными коробками. Мёллер открыл одну из них и обнаружил то, что и предполагал: хорошую, дорогую обувь, надеваемую по праздникам. Она была завернута в тонкую бумагу.

Женщина, столь безупречно ведущая домашние дела, вряд ли даст какому-то проходимцу обувь своего покойного мужа. Может, этот человек был ей знаком? И она доверяла ему? Может, он был ей симпатичен? Преступник не отбирал — ему дали. Мёллер был убежден в правильности этой версии и тем самым продвинулся на шаг дальше, чем те, кто не исключал, что одежда была взята силой.