Поиск на болоте

Мёллер поднялся в спальню, достал из шкафа костюм, приложил к себе брюки. Коротковаты сантиметров на десять. Примерил пиджак. Тоже мал. Размер, наверное, сорок восьмой. Мёллер аккуратно повесил вещи назад, хотя никто уже не будет больше проверять порядок в шкафу. Но он не мог себе позволить просто так бросить костюм на кровать.

Холодный воздух в гостиной постепенно стал нагреваться. Люкс спал на пороге комнаты. Мёллер осторожно переступил через него. Люкс приоткрыл на мгновение глаза и громко выдохнул. Это была его четвертая по счету и самая лучшая собака. Она у него шестой год. Рассказы о подвигах Люкса ходили по всем полицейским учреждениям. Кое-что, конечно, было выдумкой. Тут уж ничего не поделаешь! Есть у людей такая склонность — преувеличивать и без того выдающееся.

Мёллер не показывал Люкса ни на выставках, ни на соревнованиях. Лишь однажды позволил себе такое, и люди не могли поверить, что эта сравнительно небольшая короткошерстная овчарка, как-то странно державшая хвост серпом, и есть знаменитый Люкс. Мёллер не счел нужным что-либо объяснять и в дальнейшем избегал подобных мероприятий.

Он прошел на кухню, наполнил миску свежей водой и поставил ее перед Люксом. Тот не стал пить, должно быть, наелся снегу.

К Мёллеру пес попал в результате случая, который мог закончиться весьма плачевно. Люкс охранял мотоциклы спортивно-технического общества. Двор был окружен двухметровым кирпичным забором. Но Люксу понравилось перепрыгивать через усеянную сверху осколками стенку забора и совершать самовольные прогулки. Всю ночь он отсутствовал, а утром вовремя возвращался назад. Наконец это обнаружилось, и один решительно настроенный парень взялся вразумить Люкса относительно того, что такое дисциплина. Случилось так, что это увидел Мёллер и захотел показать, как нужно приучать собак к подчинению. Когда он попытался это продемонстрировать, Люкс прокусил ему своими острыми, как бритва, зубами подушечки четырех пальцев.

После того как Мёллеру в больнице обработали раны, пришлось еще исследовать на бешенство и Люкса. Во время всех этих хлопот Мёллер вдруг начал испытывать симпатию к маленькому одичавшему существу. Он помог спортивно-техническому обществу получить надежную сторожевую собаку, и оно было радо отделаться от пса-«дармоеда».

С тех пор не раз случалось, что маленького бойца недооценивали. А Люкс отлично использовал свой нос и был на удивление вынослив при преследовании на любой местности. Никто ничего не знал о его происхождении. Но, может быть, и не в происхождении было дело, а просто обстоятельства сделали из него такого вот подвижного, смелого, резкого пса. Да, он был таким всегда. Если только не спал. Потому что этот пес ничего так не любил, как поспать. Особенно если во время выполнения заданий располагался с хозяином «по-походному». Тогда Мёллер клал Люкса себе под голову вместо подушки или же Люкс сам подлезал ему под голову, когда хозяин забывал это сделать.

А сейчас Люкс лег на пороге комнаты. И это тоже был один из его приемов. Все запахи, откуда бы они ни исходили, и все звуки улавливались его носом и ушами. Люкс был весьма изобретателен в деле нахождения вот таких стратегически важных мест для сна.

Мёллер достал из кармана пальто бутерброды с колбасой, уложенные в специальную жестяную коробочку, и принялся искать в кухне чай. То, что он нашел, оказалось смесью душистых трав. Ничего удивительного — все это росло прямо у дома.

Когда старенький автобус, стуча и лязгая, подъехал к дому, Мёллер сидел и прихлебывал горячий пахучий настой.

Наступил час, когда темнота из леса спускалась в долину. Казалось, деревья плотнее придвинулись друг к другу, а их контуры расплылись. Эберле занес в дом картонную коробку. Мёллер включил электричество и вдруг ощутил пустоту дома. Эберле открыл коробку. Мёллер заглянул туда и удивленно посмотрел на Эберле. Сверху лежали белье и пара серых шерстяных носков. Мёллер взял в гардеробе вешалку, поддел ею носки и белье и переложил их на крышку коробки. Посмотрел на Люкса и улыбнулся. Убийца сам себе казался страшно хитрым и изобретательным, а в действительности совершил ужасную глупость.

— Ботинки тоже здесь? — спросил Мёллер.

— Под пиджаком, — ответил Эберле.

Он удобно уселся на старомодном диване и наблюдал за криминалистом. За двадцать лет его службы такой человек, как Мёллер, ему еще не встречался. Хотя он и знал криминалистов, которые с таким же вызывающим спокойствием занимались расследованием, но, глядя на Мёллера, возникало ощущение, что тот знает преступника, как своего старого знакомого. При этом действия Мёллера были настолько естественными и само собой разумеющимися, что Эберле невольно спрашивал себя: почему так не поступили товарищи пять дней назад?

А Мёллер между тем затолкал в брюки и пиджак подушки и расположил их в углу дивана таким образом, чтобы это походило на сидящего мужчину. Сверху в разрез пиджака он пристроил овальный поднос и надел на него шапку, найденную в платяном шкафу покойного.