Поиск на болоте

Наверно, старый Фридель не мог примиряться с тем, что оказался не у дел. Он еще крепок и бодр, и времени у него много. Он занимался разной мелочевкой в поселке и его окрестностях, в том числе и расследованием мелкого воровства. Менкель брал свою Сенту и помогал всем, кто к нему обращался. Как и в прежние свои годы, шел по следу. Кое-кому из молодых офицеров полиции это было не по душе. Они урезонивали его, и он их понимал. Но что ему оставалось делать? Людям ведь не прикажешь. Все они лично знали его, и официальный бюрократический путь со многими бумагами был для них слишком сложным. Они шли к Менкелю и говорили: «У меня из сарая сперли шины». Тот приходил со своей Сентой, и к вечеру шины оказывались на месте. Можно ли было за это осуждать людей? И вообще, чем еще оставалось заниматься ему и Сенте? Раньше он с ней участвовал в различных первенствах и соревнованиях. А что теперь? Почетные призы красовались на полочках. Сента была для Менкеля Белоснежкой. И даже, пожалуй, в тысячу раз прекрасней.

Менкель надел на Сенту шлейку с длинным поводком.

Внимательно осмотрел почву, обочину дороги. Кряхтя, встал на колени, как будто надеялся найти пропажу. Разглядел многочисленные следы ног. В таких делах самое главное знать, что ты ищешь. Все начиналось, как по учебнику.

— Подойди, моя старушка. Понюхай вот здесь.

Аксель в это время путался под ногами.

— И ты, старый бродяга, набери полный нос запаха.

Сенте, вообще-то, и говорить ничего не надо было. Когда на нее надевали «поисковую упряжь», она сама знала, что надо делать. Аксель быстро обнюхал след. Сбегал туда-сюда. Притащил обруч с пропеллером и положил его к ногам Менкеля.

— Ты глянь-ка! Силен, бродяга! Делает вид, что его ничего не касается, и вдруг приносит игрушку. Молодец, старина, молодец!

Они направились прямиком к лесу. У начала почти неприметной тропки след уходил в лес. Менкель остановился.

— Странно, рыбак, очень странно, что городской ребенок нашел такую тропку.

Рыбак не понял.

— Ты видел где-нибудь девочку с четырьмя ногами?

— Нет.

— Я тоже.

Рыбак удивленно посмотрел на Менкеля.

— Здесь прошли двое детей, мой милый. Один в туфлях и один босиком. В туфлях — городской ребенок. А кто босиком? Не знаешь ли ты здесь такого ребенка?

Рыбак кивнул.

— Он у меня получит. Если, конечно, это был он, — добавил он после некоторого молчания.

— Брось, — успокоил его Менкель. — Собаку ведь тоже не бьют за то, что она гонит зайца. Это даже хорошо, что здесь прошли четыре ноги.

— Не могу понять, — сказал рыбак. — Ведь он был дома. Я сам его видел.

— Странно, — сказал Менкель и подбодрил Сенту: — Ищи, моя милая, ищи.

Сента продолжала стоять, глядя на Менкеля.

— Что с тобой, голубка?

Сента пробежала несколько шагов вперед, повернула, быстро и резко понюхала слева и снова посмотрела на Менкеля. Аксель тоже понюхал слева и исчез в кустах.

— Ага, вы считаете, что здесь несколько возможностей? Аксель залаял где-то поблизости, из-за кустов вылетели водоплавающие птицы. Аксель вернулся, сделал круг и засеменил прямо вперед.

Менкель имел сорокалетний стаж общения с собаками и понимал их поведение.

— Хорошо. Последим за этим старым господином. Ищи, Сента, ищи!

Но та была какой-то вялой.

— Ревматизм, — пробурчал себе под нос Менкель.

Впереди залаял Аксель. Люди прислушались. Пес прямо-таки заходился от ярости. Сента тоже забеспокоилась и стала тянуть поводок.

— Спокойно! Без паники!

Пройдя метров сто, они остановились как по команде. От неожиданности оба потеряли дар речи.

Между деревьями стоял Фолькер. Аксель кружил вокруг него и, казалось, норовил тяпнуть каждый раз, когда Фолькер замахивался на него ногой. На руках мальчик держал новорожденную косулю.

— Что это значит? — Рыбак сбросил жерди на землю и принялся отчитывать сына. — Ты же знаешь, что молодняк нельзя переносить с места на место.

— Где девочка? — Менкель слегка придержал рыбака.

— Она трогала косулю. Она! Она! Чокнутая… — Он не договорил. — Теперь косуля помрет с голода. Нам придется ее растить.

— Где девочка? — повторил Менкель свой вопрос, требовавший прямого ответа.

— Не знаю я!

Фолькер прижал к себе косулю. На лбу отца появились резкие складки. Фолькеру они были хорошо известны. Он повернулся, защищая плечом козленка.

— Не знаю.

— Оставь его! Он говорит правду!

Чтобы удержать рыбака от воспитательных мер, Менкель положил ему руку на плечо.

— Подожди!

Было ясно одно: Фолькер точно знал, какую девочку они разыскивают. Но, по-видимому, не знал, куда она запропастилась. Он отвел отца и старого криминалиста, шагавшего посередине, к молодым посадкам. Здесь Менкель снова попытался заставить собак взять след, но ничего не вышло. Те бежали все время в одном и том же направлении. Значило ли это, что не было другого следа? Могло быть и так.

— Придется идти назад.

Пока что Менкель полагался на нюх таксы. Лай Акселя доносился спереди из леса, и Сента ориентировалась на него. Фолькер с козленком шел рядом с Менкелем.

Внезапно Аксель опять свернул с тропинки и исчез. Сента хотела было последовать за ним, но Менкель щелкнул пальцами, что означало «Место!».