Поющая раковина Одиссея

– Зря ты так говоришь о них, Цирцея. Они – славные воины, победители великого Илиона. Многие месяцы предательские ветры и течения носили нас по неизведанным морям, мы все были измучены голодом и жаждой. Поэтому я ничуть не виню их за то, что они прельстились ароматными плодами…

– Ты же не прельстился ими! Так кто же ты? Назови мне свое имя!

– Я – Одиссей, сын Лаэрта, царь Итаки.

– Я наслышана о твоем хитроумии, Одиссей! И теперь я не удивляюсь, что ты не поддался на мое волшебство. Пойдем же со мной в мою скромную хижину, ты наверняка устал и проголодался.

Одиссей пошел за Цирцеей по тропинке среди зарослей.

Стадо свиней трусило перед ними.

Вскоре они вышли на просторную поляну, посреди которой стоял красивый дом. Рядом с этим домом была загородка, из-за которой доносилось хрюканье свиней.

Цирцея отперла ворота и загнала новых свиней к своему стаду. Затем ввела Одиссея в свой дом.

Они оказались в просторной комнате, посреди которой стоял стол.

Цирцея хлопнула в ладоши – и стол сам собой покрылся льняным покрывалом.

Она еще раз хлопнула – и на столе появились серебряные блюда и чаши удивительно искусной работы.

Она хлопнула третий раз – и блюда наполнились всевозможными яствами, а чаши – ароматным вином.

– Угощайся, премудрый Одиссей! – проговорила Цирцея с улыбкой. – Ты устал и проголодался, так прими мое скромное угощение!

Одиссей, однако, не спешил начинать трапезу.

– Я понимаю, – произнесла Цирцея, – ты привык к изысканным яствам, и мое угощение кажется тебе бедным, но я приготовила его от души, и ты обидишь меня, если откажешься от него.

Одиссей поднес раковину к уху, прислушался…

Из раковины, как и прежде, доносилось волшебное пение, пение на древнем, таинственном языке, а потом сквозь него послышался негромкий голос:

– Одиссей, Одиссей! Если хочешь вернуться на родную Итаку – не ешь ничего, кроме хлеба и смоквы!

Одиссей быстро окинул взглядом стол, взял свежую лепешку и несколько плодов фигового дерева.

Цирцея взглянула на него разочарованно:

– Почему ты не ешь ничего из моих яств? Тебе не нравятся мои угощения? Это очень обидно. Я старалась, как могла, угодить тебе, Одиссей.

– Прости меня, Цирцея, но я привык к простой пище и не люблю изысканные лакомства. От них воля тает, как лед летом, тело слабеет, в нем поселяются хвори и болезни.

– Что ж, я не буду принуждать тебя, Одиссей, ешь, что твоей душе угодно.

Цирцея обиженно замолчала, но через минуту снова обратилась к Одиссею:

– Что это за раковина, которую ты то и дело подносишь к уху? Что ты там слышишь?