Поющие камни

Все произошло настолько буднично, что ярл просто не успел заподозрить ничего плохого. Собирался с мыслями – о чем говорить с Эдной, да думал, узнает ли его девушка. Вот и попался! Глупо, как попадаются иногда и самые опытные воины.

Схваченного сразу разоружили и бросили в глубокую земляную яму, что располагалась в глубине двора, сразу за птичником и конюшней. Сверху яму закрывала крепкая деревянная решетка, а глубина была – метра четыре, не выпрыгнешь. Да и отвесные песчаные стены не давали надежды на то, чтобы выбраться – совершенно не за что было зацепиться.

В яме как-то дурно пахло, Гендальф почувствовал это сразу, как только пришел в себя. Вытянув руку, ярл наткнулся на что-то мягкое, а когда – уже очень скоро – глаза привыкли к полутьме, явственно разглядел трупы.

Их было четверо, убитых явно недавно, но как-то странно раздутых, с искаженными лицами. Причем было не похоже, чтоб их пытали – одежда на вид казалась целой, да и на лицах не было никаких синяков… Что же, раздели – запытали до смерти, потом опять одели – и уже после этого бросили в яму? Как-то уж слишком много возни.

Где-то наверху, в небе, из-за набежавшей тучки выглянуло солнышко, и узник смог рассмотреть своих страшноватых соседей куда более тщательно. Сразу показалось странным, что одеты-то покойнички были по-разному. Двое – словно бомжи или бродяги, грязные, в лохмотьях, с нечесаными шевелюрами. Двое других же, наоборот, несли в своем облике печать некой изысканности. Добротные шерстяные туники, крашенные в охристо-желтый цвет – не какая-нибудь льняная посконина! Узкие штаны без заплаток, однако же нет ни поясов, ни обуви… Гендальф потрогал у мертвецов пятки… Не очень-то похоже было, чтобы эта парочка ходила босиком. Обувь, скорее всего, сняли стражники, как и пояса со всем, что там к ним обычно крепилось за неимением в раннесредневековом костюме карманов. Нож, ложка, огниво, может быть – и кошель с некоторой толикой денег.

Странная компания. Похоже, очень похоже на то, что в яму их бросили отнюдь не разом. Сначала одних, потом других. Отчего ж они умерли… вернее – как их убили? Тела-то вон как разнесло! Словно от яда… Вот именно – яд!

Вспомнив змеелова Оффу, ярл мгновенно вскочил на ноги и принялся озираться вокруг, в любую секунду ожидая увидеть у себя под ногами отвратительные сколькие гадины! Увидеть и тотчас же раздавить, ибо сапоги у него все же пока что не отняли. А вот на пояс – да, позарились. Хороший поясок… был.

Нет, покуда никаких змей в яме не было. Никто не ползал, высунув поганые раздвоенные языки, не сверкал злобными глазками, не шипел. Может, спали змеюки-то? Или отравились чем-то? Или сдохли с голоду – покойников-то они есть не смогут, кусать и жевать не умеют.

Наверху вдруг послышались чьи-то шаги, ярл машинально прижался к песчаной стенке. Скрипнув засовом, стражники откинули решетку, и на удивленного узника сверху, словно манна небесная, посыпались люди.

Господи, да это ж…

Херульф! Хальвдан! И еще двое викингов – Ерунд и Гудред. Все те, кто явился в Ноттингемский дворец вместе с ярлом! Кроме Эдвина.

– Рад вас приветствовать, – все же улыбнулся Гендальф. – Попросту говоря – милости прошу к нашему шалашу.

– Ярл! – обомлел Херульф. – Это ведь ты, да?

– Нет, это тень отца Гамлета!

– Какого Гамлета? Ах, мой славный вождь, ты все шутишь.

– Да как бы не до шуток пока…

Пожав плечами, ярл скривился и посмотрел наверх.

– Знаете, парни, когда-то в Каталонии были такие люди – кастельерс. Любители строить пирамиды… из самих себя.

Парни оказались ушлыми, и слова Странника поняли правильно. Двое самых рослых – Ерунд и Гудред, вмиг наклонились, уперлись руками в стену. На них забрались Гендальф с Хальвданом, ну и последним взлетел наверх юный и легкий Херульф… едва не словив копейный удар! Хорошо, успел спрыгнуть.

– Понятно, не вылезем, – усмехнулся ярл. – По крайней мере – пока.

Новоявленные кастельерс живенько разобрали свою пирамиду и задумались. Хальвдан предложил попробовать проделать то же самое ночью, до которой не столь уж и долго оставалось ждать. Херульф тут же возразил, что ночью уж точно караулы удвоят, да еще и зажгут факелы или разведут где-нибудь неподалеку костер, вокруг которого будет греться вся ночная стража.

Все вновь замолкли, понимая, что мальчишка абсолютно прав – выбраться из ямы им не дадут ни за что. Не для того бросали. А для чего, спрашивается? Просто подержать до прибытия короля, а уж потом разобраться? Или все же притащат змей?

– Думаю, гадюк пустят в яму не ранее, чем возвратится король, – тряхнув белобрысой шевелюрой, глубокомысленно промолвил Хальвдан. – Мы станем давить гадин, а сверху на это будут смотреть. То-то выйдет потеха!

– Не знаю, не знаю, – засомневался Гендальф, невольно передернув плечами. – Это ж сколько гадюк надобно! Никаких змееловов не хватит… Змеелов…

Последнее слово он произнес так тихо, что никто не расслышал.

– Кстати, а почему сюда не бросили Эдвина? – резонно поинтересовался Ерунд и, не дождавшись ответа, принялся рассуждать вслух: – Наверное, это он нас и выдал!