Поющие камни

Кроме слуги, Эдвину была бы положена и охрана – полдюжины викингов-данов во главе с молодым Херульфом Отважным. Более опытных воинов ярл благоразумно решил попридержать где-нибудь в городе, мало ли как еще там все сложится?

В данный момент времени в Ноттингеме оказалось около сотни норманнов – людей Торкеля Кю, поэтому появление еще шестерых «данов» явно не привлекло никакого внимания. Так и вышло, Рольф и его воины спокойненько разместились на одном из постоялых дворов невдалеке от королевской усадьбы… Назвать мрачноватый комплекс весьма разнокалиберных построек дворцом как-то не поворачивался язык.

Часть строений, в том числе – и покои королевы Этельсвит, осталась еще с римских времен, их лишь слегка подреставрировали да перекрыли крыши. Другая часть была выстроена заново – мощные деревянные стены и, собственно, сам королевский замок. Представлявший собой широкую, квадратную в плане, башню, сложенную из серых камней. На вершине башни ныне развевался бирюзовый флаг Мерсии с косым желтым крестом святого Альбана.

Сам король, как и Торкель-ярл с большей частью дружины, ныне отсутствовали, занятые загонной охотой все в том же Шервудском лесу, тянувшемся почти до самой Нортумбрии и даже дальше. Королева Этельсвит, напротив, оставалась в Ноттингеме за хозяйку, ну и приболела слегка – такие уж ходили слухи. Как сразу решил Геннадий – вероятно, то были месячные, ибо чем еще женщина может «слегка приболеть»? Момент, что ни говори, выдался удобнейший.

Молодого Эдвина, брата жены королевского графа Мидфреда из Магонсета, при дворе королевы знали и приняли с честью, поселив на втором этаже пустовавшей в данный момент башни. Сыро, темновато, промозгло. Зато почетно! Как же – почти в королевских покоях выпало ночевать, когда еще вот так, запросто, доведется?

Сама королева, правда, мальчишку не приняла – много чести, да и, может, и впрямь нездоровилось. Вот и пришлось гостю в ожидании Его величества коротать время в компании собственных слуг под пристальным присмотром королевского священника, добродушного отца Виндибальда. Целый вечер Эдвин играл со священником в кости, Гендальф же, воспользовавшись этим, потихоньку пробрался во двор. Один, чтоб не привлекать излишнего любопытства.

– Красивая, говоришь? – разбитная птичница уперла руки в бока, покачав необъятной грудью. – А у нас тут все – красивые, что, не видишь? Землячка, говоришь… Золотистые волосы, синие глаза, стройная. Зовут Эдна.

– Да, именно так. – Большая серебряная монета, сверкнув в лучах закатного солнышка, перекочевала в пухлую ладонь.

– Ах да, есть, есть ведь у нас такая, ага. Сейчас, подожди вон, у колодца.

– Ага.

Вот так! Гендальф никак не мог поверить своему везению. Так вот все просто, почти по Юлию Цезарю – пришел, спросил, отыскал. И времени потратил – всего ничего, и – никакого риска. Даже обычного в таких случаях подозрения его просьба не вызвала. Наверное, потому, что птичнице не было никакого дела до Эдны… как и до королевы вообще. Как бы то ни было, а Иванов все ж таки ощущал где-то в глубине души некое приятное волнение. Вот сейчас… сейчас он увидит ту… С которой был знаком этак мельком, шапочно… Ну, не считать же за знакомство сны? Что ж, пусть так. Но он, Геннадий-Гендальф, обязательно поможет девушке, выручит ее из беды, поможет вернуться домой, а там… а там, глядишь, и Эдна ему поможет! Не может же быть, чтоб не помогла. Вернуться домой, в свою эпоху. Наверное, именно ради этого Гена здесь, в Англии, и оказался!

– Эй, ты там уснул, что ли?

Ярл вскинул голову и увидел на галерее махавшую ему птичницу.

– Сюда, сюда иди. Видишь, где лестница? Поднимайся.

Вот так вот все. Просто. Мелкий надоедливый дождь. Гогот домашней птицы, узкая лестница, ведущая на деревянную галерею дворца. Скоро… скоро уже…

– Вон, в ту дверь заходи… там увидишь…

Гендальф распахнул указанную дверь…

– Салют, – почему-то по латыни поздоровался высокий человек в синем плаще и с коротким мечом у пояса.

– Это вы ищете Эдну? – буднично уточнил незнакомец.

Гена кивнул:

– Я.

– Туда проходите.

Господи! Куда же здесь еще-то идти? Внутрь дворца, разумеется. Да тут целая анфилада! Какие-то тряпки развешаны, плащи… сети… Точно – рыбацкие сети! Ну, нашли место. Однако же…

В сети Гендальф и попался! Тупо, словно какая-нибудь щука или сом. И глазом не успел моргнуть, как был уже смотан, спеленут, так что ни вздохнуть, ни рукой шевельнуть!

Все помещение внезапно наполнилось воинами.

– Что с ним делать, господин мажордом? – спросил кто-то из стражей.

Высокий отмахнулся, словно от надоедливой мухи. Вытянутое, со впалыми щеками лицо его, обрамленное длинными каштановыми локонами, не выражало вовсе никаких чувств. Разве что смертную скуку.

– Что и с прежними, – тряхнув локонами, изрек мажордом. – В яму его. В яму.

– А мальчишка, Эдвин?

– Мальчишку пока не трогайте. До возвращения короля.

– А…

– А слуг – возьмите. Всё!

* * *