Пока бьётся сердце

Я вырываю у нее телефон, мои руки дрожат, когда я в панике просматриваю сообщение.

Я не хочу с тобой ссориться… напугана…

…чувствую то же самое…

Прошлая ночь перевернула мой мир…

…медленнее…

Начать все сначала… Мы в одной лодке.

Прошлая ночь перевернула мой мир.

– Что случилось прошлой ночью, Кора? – требует Мэнди, ее слезы льются градом. – Ты спала с ним? – С каждым словом ее голос становится пронзительней и в нем явно сквозит отчаяние. – Ты трахалась с моим женихом?

– Я…

– Отвечай!

Я качаю головой, с моих губ срывается крик.

– Я хочу услышать это из твоих лживых, грязных уст.

Я никогда не видела Мэнди такой расстроенной. Никогда не видела, чтобы из нее волнами исходила такая слепая ярость. Такое ощущение, что меня сейчас вырвет или я упаду и умру от крайнего унижения и всепоглощающей вины.

– Мы… В том подвале нас заставили заниматься сексом.

Мэнди бледнеет и недоверчиво хмурится.

– Что?

Моя грудь вздымается от тяжелого дыхания, часто и болезненно.

– Эрл приставил Дину пистолет к голове и заставил его сделать это. У нас не было выбора. Мы… – Я впиваюсь пальцами в кожу головы и откидываю волосы назад. – Это было ужасно, тошнотворно и за гранью разврата, но…

– Но?.. – Мэнди испугана. Шокирована. Так и должно быть.

– Но что-то произошло, понимаешь? Что-то изменилось между нами, и я не могу этого объяснить. Я думала, что эти чувства исчезнут, когда мы вернемся к нашей обычной жизни, но связь никуда не делась. Мы не можем от нее избавиться. Я никогда не хотела, чтобы так получилось, Мэнди… – Душа продолжает рваться в клочья, сердце трескается и разваливается, и все мое тело буквально рассыпается на осколки. – Я никогда не хотела ничего из этого!

Мэнди оценивает меня взглядом, который излучает тихую ярость. Ее грудь вся красная и жар поднимается по ее шее, окрашивая щеки и уши.

– Прошлой ночью у вас был секс?

Я кусаю губы, чтобы они не дрожали. Затем опускаю подбородок, не в силах смотреть ей в глаза, и шепчу:

– Да.

Проходит секунда, а затем Мэнди взмахивает ладонью и бьет меня по лицу. Я резко, испуганно ахаю. Пощечина прошибает до самой кости.

Мэнди никогда раньше меня не била. И я никогда ее не била.

Мы спорили, ругались и не разговаривали неделями, но… это совсем другое дело.

Это исправить невозможно.

От шока у меня затуманиваются глаза, но я продолжаю на нее смотреть, желая стереть с ее лица следы боли от разбитого сердца. Я поднимаю руку и касаюсь кончиками пальцев горящего отпечатка ладони на моей щеке. Стыд и сожаление съедают меня заживо.

– Мне очень жаль, Мэнди.

Она делает шаг назад, яростно качая головой.

– Не могу поверить, что ты моя сестра. Не могу поверить, что ты собиралась быть моей подружкой невесты. – Мэнди вытирает непрошеные слезы, задержавшиеся на ее скулах. – Ты омерзительна. Просто мусор. Ты самая эгоистичная из всех, кого я когда-либо встречала, и я больше никогда не захочу тебя видеть! Мама с папой отрекутся от тебя из-за этого!

Я таращусь на нее, приоткрыв рот от шока и неверия.

Прежде чем умчаться прочь, Мэнди выплевывает последнюю колкость:

– Я надеюсь, что его член того стоил.

Входная дверь хлопает во второй раз за день, еще один близкий мне человек уходит, чувствуя себя преданным и разозленным. Я падаю на кухонную плитку, приступ паники заполняет легкие и берет надо мной верх. Я рыдаю истерически, маниакально, раздавленная стыдом и болью, которую я причинила. Я лежу на полу грудой поломанных костей и неудач и мечтаю лишь умереть.

Я просто хочу умереть.

Все те недели я так упорно боролась за жизнь, и ради чего? Ад последовал за мной домой.

Он живет внутри меня, вмещая всех моих демонов, призраков и непростительные недостатки.

Щеки щекочут два мокрых взволнованных носа, а затем шершавые языки начинают слизывать слезы. Я смотрю на кружащий надо мной потолочный вентилятор.

Круг, круг, круг.

Он может вращаться вечно, без моего участия, пока я не решу его выключить.

Я пытаюсь выровнять дыхание, закашливаясь от отвратительной икоты, затем вытираю нос и встаю на нетвердых ногах. Собаки ходят за мной по кухне, пока я наполняю их миски едой и водой. Я не утруждаю себя запиранием входной двери, направляясь в ванную в коридоре и по пути выключая потолочный вентилятор.

Открываю аптечку за зеркалом и достаю снотворное. Захлопываю дверь, смотрю на свое отражение, чувствуя полное оцепенение. Глаза покраснели и опухли, нос распух. Я вся в отметинах и синяках.

На шее следы зубов и губ Дина. Презрительная пощечина Мэнди на лице.

Я медленно моргаю, затем опускаю взгляд на зажатый в кулаке пузырек с таблетками.

Всю свою жизнь я боялась океана. Боялась, что меня утащит в холодное, темное море, поглотят волны, сдавливая грудь и лишая кислорода.

Но это море наполнено не водой.

И, возможно, утонуть – единственный выход.

Глава 25

– Корабелла.

Я слышу, как меня зовут с другой стороны берега.

Я ненавижу это ужасное имя, но все же с его губ оно звучит намного слаще. Я машу руками, пытаясь привлечь его внимание.

– Дин!

Он вертит головой из стороны в сторону, пока не замечает, как я бегу к нему по песку.