Пока дышу - надеюсь

— Господа, мне пора, и я не могу оставаться с вами дольше необходимого. В ближайшие два дня я буду заниматься активным поиском контрреволюционеров и Савинкова. Неплохо было бы найти и Ленина, чтобы допросить, но пока его не нашли. Он уже, скорее всего, в Финляндии, но это неточно. Господа! — и Керенский, кивнув, удалился с совещания. Вслед ему послышался очень тяжёлый вздох князя Львова и дверь закрылась.

Как только Керенский вышел, кабинет министров взорвался негодующими криками.

— Что происходит? Нам надо принять меры! Это невозможно! Поднять армию!

— Армия поднята. Волынский полк взял штурмом Таврический дворец, о последствиях вы все уже знаете, — устало отозвался Гучков. — Господа, нам всем надо успокоиться и организовать похороны погибших в стенах Государственной Думы. Это первоочередная задача! А затем мы с министром иностранных дел выступим с обращением к народу, о крайней необходимости продолжения войны с Германией до окончательной победы над ней.

— Господа, — подытожил слова Гучкова князь Львов, — нам действительно нужно всем успокоиться и приготовиться к очередным похоронам. Наша революция перестаёт быть бескровной и продолжает собирать кровавую жатву из погибших за неё. Это ужасно, господа. Что мы можем сделать по этому поводу?

— Объявим всеобщий траур, — отозвался министр путей сообщения Некрасов.

— Да, это дельная мысль. Объявим траур и всеобщий выходной день в память о погибших. Похороны проведём снова на Марсовом поле, и предлагаю сразу установить, пусть и временный, но памятник погибшим. У кого-то есть возражения?

Возражений ни у кого не оказалось, и заседание на этой печальной ноте было завершено. Дел у всех оказалось столь много, что заседать дальше не имело никакого смысла и все разошлись по своим кабинетам.

* * *

По пути в Смольный Керенский велел остановиться у типографии и, войдя внутрь, сразу встретил носившегося по ней Модеста, перемазанного типографской краской.

— Модест?!

Тот, увидев Керенского, радостно всплеснул руками.

— Ооооо! Господин министр! Сколько информации, сколько событий, мы не успеваем печатать один листок за другим. Мы даже перешли на утренний и вечерний выпуски, их раскупают почти мгновенно. Мне нужна информация, море информации! — и жадным взглядом Модест уставился на Керенского.

— Печатайте рисунок матроса, убивающего революцию, что-нибудь метафоричное. Рисунок матроса, стреляющего в Чхеидзе и Церетели, их кавказские черты лица нужно немного сгладить, а то революция у нас получается несколько специфическая.

Да, и прошлые мои мысли по поводу матросов-людоедов также можете реализовать в меру своей фантазии, и лучше с помощью фотографа. Но берегитесь, они могут прийти к вам. Впрочем, как я вам и советовал, в последних выпусках обозначьте какой-нибудь адрес рядом с особняком Кшесинской и оставьте там пачку свежих газет.

Это даст им лишний повод думать о большевиках и их влиянии на вас. Давайте сделаем так. Вы назовёте эти номера своей газеты не «Новым листком», а «Красным листком», чтобы потом дать интервью другим газетчикам. Им вы скажете, что вам заплатили за эти листки большевики и дали материал, рисунки и деньги, только попросив изменить название. И вы останетесь не причём и подозрения от себя отведёте. А матросы пусть разбираются дальше сами. Понятно?

— Как есть понятно, — закивал головой Модест и стал лихорадочно грызть кривые ногти, — но если они не поверят про большевиков?

— Не беспокойтесь, — заметив его страх, сказал Керенский, — я пришлю вам охрану. Поверят, не поверят, какая разница. Наплевать! Вас не убьют, вы слишком мне нужны и хорошо работаете. Дерзайте, вот вам ещё за ваши рискованные труды, — и Керенский бросил пачку крупных ассигнаций на стол перед Модестом. Тот сразу же схватил деньги, бегло их пересчитал и умильно улыбнулся.

— И кстати! — продолжил Керенский, — Ведь деньги не пахнут! Наймите людей, которые умеют держать язык за зубами. Припугните, на всякий случай, одарите рублём и сделайте несколько этих самых выпусков «Красного листка», материал в них подайте как можно более дикий, а внизу подпишите: «Орган РСДРП», а «Б» они или не «Б», пусть уже между собой разбираются, кто из них кто. Меньшевик или большевик. Можете добавить и сами неразберихи, подписываясь то Мартовым, то Каменевым, то Зиновьевым. У них много второстепенных революционеров. Их фамилии и используйте на всю мощь. Ясно?

— Как есть!

— Вот вам ещё на эти цели! — и Керенский передал Модесту ещё одну пухлую пачку крупных ассигнаций. Действуйте!

Развернувшись, Керенский вышел из здания типографии. На душе сразу стало спокойнее, можно было немного отпустить вожжи непрерывных действий. А то уже он и сам переставал понимать, что вокруг происходит. Так можно и себя запутать.

Приехав в Смольный, Керенский стал искать Климовича, но тот беспробудно спал после двух бессонных суток. Не став его тормошить, Керенский и сам прилёг отдохнуть и немного восстановиться. Основные события ещё ждали своего часа, и надо было хорошо к ним подготовиться.

Глава 10 Николай II, Морис Палеолог.