Пока дышу - надеюсь

— Но, всё же, — не выдержал Климович, — что вы задумали. Мне надо это знать, чтобы не ошибиться при последующих действиях.

— Что же, — отозвался на это Керенский, — Вы правы. Дальше будет атака китайцев и наркозависимых на Петропавловскую крепость, с уничтожением всех заключённых. Гарнизон должен оказать им сопротивление или, наоборот, не оказать, как им повезёт.

Но крепость должна быть взята. Оружие китайцы должны захватить сами на одном из складов. Это не сложно. При нынешнем-то бардаке, это раз плюнуть. Всё это нужно будет популярно объяснить китайцам и потом помочь им незаметно исчезнуть из Петрограда. Они получат за это деньги и уедут к себе на родину или в Сибирь, если хотят. Если останутся в живых, конечно. Но до этого пока далеко. Вы понимаете?

— Понимаю, — несколько растерянно опустился в кресло Климович, рассеяно наблюдая за тем, как Керенский вышел из его кабинета, направляясь к себе. Но внезапно остановился.

— А, кстати, у нас оставшихся не в заключение китайцев-то много будет?

— Ммм, насколько я помню, в Петрограде и его окрестностях их было не меньше тридцати тысяч.

— То есть, наркотиками занимается едва ли десятая часть. Половина не умеет воевать. В общем, должно хватить. Хорошо, так и поступим! — и Керенский, уже не оборачиваясь, вышел из кабинета.

— Да уж, да уж, — несколько раз произнес вслух Климович и устало стал распоряжаться, надеясь через час тоже погрузиться в сон. События нарастали по спирали, и он никак не мог вникнуть и спрогнозировать их дальнейшее развитие. Да уже и не пытался, мысленно на это плюнув.

Глава 9 Партия.

«Большевики считают насилием то, что происходило по вине чиновников царя, но свое насилие над людьми возвышают до уровня геройства, полагая, что от имени народа им все дозволено. Но у народа они никогда не спрашивали». М. Дроздовский

На следующий день все анархисты были выпущены из тюрьмы, что породило всеобщее ликование. Керенский нашёл в себе силы, по его собственным словам, приехать в Петропавловскую крепость.

Возле казематов толпились освобождённые и встречающие их матросы. Флотских офицеров среди них не было. Керенский взобрался на охраняемый грузовик, борта которого были наращены металлическими листами. Держась руками за кабину и готовый в любой момент нырнуть за неё в случае опасности, Керенский начал митинг.

— Товарищи! Я здесь и сейчас прошу у вас прощения за то, что усомнился в вас. За то, что решил, что вы защищаете контрреволюцию. Это не так. Вы чисты передо мной и всеми. Вы сражались, ища правду о нападении на Кронштадтский Совет. Вы искали её и вот теперь нашли… Но не правду. Она по-прежнему скрыта от нас под мишурой ложных образов и лживых слов. Нас специально вводят в заблуждение наши враги. Они вводят нас в хаос дьявольскими провокациями. Они натравливают друг на друга чистых сердцем революционеров. И вот печальный итог их чудовищной провокации.

Завтра мы будем хоронить всех, кто погиб в Таврическом дворце. Всех, погибших из-за действий контрреволюционеров, членов Петросовета. У меня нет слов, товарищи! — и Керенский сорвал с себя шапку и горько всхлипнул, закрывая ей лицо.

Мои соратники и друзья: Чхеидзе, Церетели, Авксеньтьев, Соколов и многие другие отдали свои жизни за революцию. Мы почти разгромлены в результате ошибочных действий. Как вы могли послужить орудием, таким чудовищным по силе разрушения? Вы недостойны жить после всего этого…

Керенский специально вбрасывал в толпу слова вины, манипулируя сознанием и привязывая к себе, как к человеку, который поможет им жить с этой тяжестью дальше, чтобы искупить её. Он говорил правду, клеймя позором контрреволюционеров, то есть себя. Безжалостно обнажая всю свою провокацию перед теми, которые и оказались в её заложниках.

Толпа чувствовала его правоту, но не понимала её природу и потому верила, попав в зависимость от человека, который искусственно и создал провокацию, пользуясь своими знаниями и пониманием механизма управления сознанием толпы. Керенский продолжал вещать, каркая, как ворон над трупами.

— Вы искали правды, я знаю, и вы её нашли, нашли горькую правду лжи и обмана. Вас использовали в своих целях враги. Мои товарищи заплатили своей кровью и своими жизнями за нашу свободу. Они убиты и никогда больше не встанут на защиту революции.

Кронштадтский совет уничтожен. Петроградский уничтожен. И я, только благодаря созданному мною УГРО, был найден и спасён. Меня также хотели убить, только чудом я смог спастись от той же участи, что была уготовлена моим товарищам.