Пока дышу - надеюсь

В Рим после захвата его варварскими полчищами, когда все достижения цивилизации были в один миг разрушены и погребены мраком средних веков. Что будет с Россией, я не знаю, но уже чувствую запах не работающих канализаций и всеобщую деградацию населения. Голод и тяжкие лишения ждут их, но на всё воля божья. Не в первый раз смута постигает эту страну и не в последний. Всё зависит от здравости ума их лидеров, но то, сколько страданий, крови и лишений они перенесут за своё легкомыслие никому не дано понять и увидеть, но их приближение чувствуется уже сейчас.

Я буду ждать свою замену, уважаемый Альбер, а до той поры буду помогать вам всеми силами, дабы Франция процветала и дальше, на горе врагам и радость её гражданам. Да здравствует Франция! Да здравствует республика!

— Да здравствуют! — воскликнули и все остальные.

(В диалоге использован отрывок текста, взятого из воспоминаний Мориса Палеолога о России).

Глава 11 Бьюкенен.

Революцию творят только политически активные, передовые представители социальных групп и сил, составляющие революционный народ, т. е. активно действующий авангард народа. Из словаря.

Английский посол принимал у себя на ужине Альбера Тома. Тот немного опоздал и теперь легко извинялся в чисто французской манере, душевно улыбаясь в глаза чопорному и надменному англичанину.

— Присаживайтесь, месье Тома, рад вас видеть! — на чистом французском языке произнёс Джордж Бьюкенен.

— Ну, как вам обстановка в России? Угнетающая, умиротворяющая или напряжённая?

— Сэр Джордж, — на безукоризненном английском ответил ему Тома. — Я приветствую ваш сарказм, но в данный момент он неуместен.

— Хорошо, тогда отдадим дань ужину. Наш повар сегодня постарался на славу. К сожалению, дефицит продуктов коснулся и нас. Но, тем не менее, месье, прошу вас к столу.

— Благодарю.

Альбер Тома, круглолицый, имеющий бородку, оживлённо потёр обе руки. Затем, внимательно посмотрев на спокойного англичанина, успокоился и, взяв столовые приборы, отдал дань уважения скромному ужину с тремя блюдами. На первое был бульон, на второе — фаршированная рыба и хорошо прожаренный стейк с варёным картофелем. Всю эту скромность требовалось запивать лёгким светлым сухим вином в качестве аперитива.

Закончив ужин, они приняли по бокалу крепкой мадеры высшего сорта Фраскуэйра. Плотное тёмно-золотистое вино слегка обжигало язык и нёбо, а потом скатывалось по пищеводу, оставляя после себя приятное послевкусие калёных орешков и ванили.

Отпив из бокала небольшой глоток, Тома приступил непосредственно к деловому разговору.

— Что вы думаете о Керенском, Джордж?

— А что думает о Керенском месье Палеолог?

Тома рассмеялся и отпил ещё небольшой глоток вина из пузатого бокала.

— Он его не считает за самостоятельную фигуру.

— Угу. Должен признаться вам, что сначала я тоже не считал. Но последние обстоятельства несколько изменили моё мнение. Я даже отказал ему в аудиенции месяц назад.

— Вот как? — удивился Альбер Тома. — Интересно.

— Да, но я не жалею. К нему надо присмотреться, и весьма основательно. Господа Коновалов и Терещенко оказались значительно более слабыми, чем я изначально полагал. Но это не страшно. Керенский, несмотря на то, что фигляр и артист, оказался гораздо сложнее и основательнее. Это даже хорошо.

— И что вы думаете предпринять по его поводу?

— Пока ничего. Возможно, если он станет сильнее, то можно сделать ставку и на него. У Керенского явные диктаторские замашки, но сможет ли он примерить на себя эту роль, весьма непростую?

Французский министр задумчиво покачал ногой, закинутой на колено, и снова отпил вина. Отпил португальской мадеры и Бьюкенен.

— Я вижу, что вы, Альбер, в задумчивости. Не стоит торопить события. Тот клубок, что сейчас завязался у русских, настолько сложен и противоречив, что своей неожиданностью испугал многих. Нам трудно будет сделать выигрышные ставки.

Пусть эта лошадь, по фамилии Керенский, и дальше скачет вперёд, и либо он сойдёт с дистанции, либо мы ему поможем остаться на ней или уйти досрочно. Главное, что русская армия стремительно деградирует и, возможно, сможет сохранить свою боеспособность, максимум, до следующей зимы. Этого времени нам должно хватить, чтобы окончательно покончить с немцами. Они воюют уже не за победу, а за почётный для них мир.

Они проиграли и прекрасно об этом осведомлены. С вступлением в войну САСШ, этого мирового падальщика, они обречены. Но вопрос даже не в этом. Вы, месье Тома, хотите вынудить Турцию к сдаче?

— Да, да, я осведомлён об этой идее, что витает в воздухе, которым дышат члены кабинета министров французского правительства. Это не будет большой проблемой. Уверяю вас.