Пока дышу - надеюсь

Уехал он из Петрограда вынужденно, слишком там стало опасно. А его жизнь принадлежала партии и только ей. Типичный небольшой и аккуратный финский домик принял его радушно. Член РСДРП (б) финский рабочий предоставил ему для жизни все условия. Казалось бы, живи и радуйся.

Но Ленин напряжённо работал, набрасывая всё новые и новые статьи в газеты. Куй железо, пока горячо. Он знал, что пока он работает и работает его партия, их будут поддерживать деньгами разные люди. Чьи эти деньги, на которые печатались газеты, листовки, содержались агитаторы, оплачивалась жизнь, он не интересовался.

Для этого были товарищи, через которых и шли вливания, он догадывался, но не интересовался. А все обвинения в том, что это были деньги Германского Генштаба, категорически отвергал, как отвергали это и его товарищи по партии.

Какая разница, на чьи деньги делалась русская революция, главное то, каков был её результат! И он снова и снова работал допоздна, чиркая и чиркая на листах бумаги новые тезисы и новые статьи, обличающие, насмехающиеся, пропагандирующие, но так не похожие на статьи всех остальных.

Ему никто не мешал: ни его ближайший друг и соратник Зиновьев, ни два китайца, всегда молча охранявшие его от всяких неприятностей, ни сам владелец домика, который изредка появлялся с запасом продуктов. Лишь только нечастые курьеры приезжали по утрам, забирая написанный им материал для опубликования в «Правде» и получения дальнейших инструкций.

Они же привозили ему свежие газеты и целый ворох новостей. Все посетители были не раз проверенными товарищами и отличались повадками бывалых революционеров, знающих, как скрываться от слежки и хорошо владеющими умениями метко стрелять в случае опасности. Но Ленин им всё равно не доверял и оба китайца придирчиво осматривали курьеров, прежде чем допустить их до вождя большевиков.

— Надо ехать, надо непременно ехать, — постоянно бормотал про себя Ленин и с надеждой ожидал хороших новостей, которых всё не было и не было.

Глава 12 Два совещания.

Людям, не посвященным во все тайны сложной интриги борющихся за власть партий, очень трудно разобрать, где начинается клевета и где кончается правда… Теперь, однако, научно доказано, на основании неоспоримых исторических данных, что в политических памфлетах времен французской революции было гораздо больше лжи, чем правды. Но памфлеты все-таки достигали своей цели и сбивали с толку самых уравновешенных и спокойных людей…» П. Булацель

Керенский собрал совещание у себя в министерстве. Присутствовали все три его заместителя, или товарища: Зарудный, Скарятин и Гальперн.

— Товарищи, — обратился к ним Керенский, — в связи с резко усложнившейся обстановкой, я буду просить Председателя Временного правительства снять с меня обязанности министра юстиции. Положение дел не позволяет мне полноценно выполнять функционал министров обеих министерств. Печальные события требуют моего постоянного личного вмешательства и присутствия, прежде всего, в министерстве внутренних дел.

Не буду от вас скрывать, что мне требуется замена. Кто из вас готов сменить меня на этом посту? У меня нет от вас никаких тайн и говорю я это всем открыто, чтобы не было никаких недомолвок между нами. Кто из вас желает стать министром юстиции?

Все трое удивленно переглянулись. А Керенский наслаждался моментом, наблюдая за тем, как он нарушает все писаные и не писаные правила. Повисла пауза, никто из присутствующих не стремился к этому назначению. И, тем более, не ожидал вопроса в лоб.

Зарудный, известный своей вспыльчивостью, обиделся, резко встал и ответил.

— Такого рода вопросы принято задавать наедине, дабы не смущать других людей и не ставить их в неловкое положение. Разрешите мне удалиться?

— Разрешаю, — кивнул Керенский, усмехнувшись про себя. Несмотря ни на что, этот товарищ, придерживающийся крайне левых взглядов, ему не нравился.

— Господа, я жду вашего решения.

Гальперн скосил глаза на своего товарища.

— Александр Фёдорович, Зарудный прав, это вам решать, кто из нас может быть назначен на вашу должность. А может, вы найдёте более достойного кандидата, чем мы вдвоём.

Керенский выслушал и, пожав плечами, ответил.

— Согласен с вами, тем более, что министерство юстиции вольётся в министерство внутренних дел и на короткое время не будет самостоятельным.

Скарятин снова переглянулся с Гальперном, теперь они оба были удивлены ещё больше.

— То есть, вы оба отказываетесь?

Гальперн лишь пожал плечами, с интересом глядя на Керенского, а Скарятин открыл было, и тут же закрыл рот, так ничего не сказав. Керенский выяснил для себя, что хотел.