Пока дышу - надеюсь

Корпус пограничной стражи на днях, насколько я знаю, собираются переподчинить мне. Господа или товарищи, мне всё равно, кого поставить во главе её, но старого командира там не будет, не то время. У кого какие предложения? Сразу оговорюсь, раз Корпус пограничной стражи подчинялся министру финансов, то я планирую его реорганизовать и добавить финансовую охрану для охраны отделений любого банка в каждом городе.

Полковник Раша кашлянул и сказал.

— Господин министр, я предлагаю поставить начальником Корпуса кого-нибудь из офицеров, оказавшихся не у дел.

— Это кого?

— Тех, кого отстранили от всех постов.

— А вы в курсе, уважаемый полковник, что отстранили всех монархистов. И что мне делать? Посмотрите вокруг, кого вы видите? Один жандарм, другой полицейский, третий адмирал. А я социалист. Что обо мне подумают революционеры? Отвечаю, они подумают, что я идиот! И будут правы: окружить себя монархистами — это возобновить претензии на трон Николая II.

Услышав эти слова, генерал Брюн встал и, одёрнув мундир, сказал.

— Я прошу вас меня простить, не могу ответить за всех, но отвечу за себя. Мы готовы спасти императора, но не ценой вашего предательства. Мы не слепые и не страдаем отсутствием ума. Всё зашло очень далеко и, в случае этих действий, нас уничтожат вместе с вами. Или сразу, или по отдельности.

Наши преступные мягкотелость и близорукость уже привели к отречению. Я искал, но не могу найти другого выхода. Стране нужен человек с железной волей, и если вы не отступите от намеченного пути, то я с вами. А что касается отставных монархистов, то против вас сейчас мало кто пойдет. Слишком всё зашло в тупик.

Керенский улыбнулся.

— Не буду комментировать услышанное, но на вашем месте я бы поступил также. Я не провидец, но Российскую империю ждут очень большие проблемы, и именно поэтому я создаю второстепенные силовые структуры, потому как армия уже не сможет и дальше выполнять свои функции. Более того, я намерен подключать к сохранению все силы, которые мне будут доступны.

Ни большевики, ни остальные партии не отступятся просто так. Они тоже будут биться за власть, я прошу вас это учитывать. А если брать ещё и кадетов с октябристами, которые к этому времени полностью не определились, то и подавно. Всё очень сложно, господа. Да я бы сказал, что туманно.

Меня могут убить в любой момент. И что тогда? Ни справа, ни слева вас не поддержат, и всё снова полетит в тартарары. Прошу вас всегда об этом помнить. Адмирал Рыков, прошу вас, доложите о своих силах.

Адмирал встал и приступил к выступлению.

— Господин министр, мои силы самые слабые и ничтожные, военная полиция пытается выполнить свой долг полностью, но из-за инвалидности мы не можем выполнять свои обязанности наравне со здоровыми людьми.

— Сколько у вас людей?

— Девятьсот пятьдесят четыре человека.

— Я понял, переводите ваших подчинённых на штабную работу и командируйте их во все города в Бюро по особым поручениям. Генерал Климович, примите всех и найдите для них посильную работу.

— Слушаюсь! — отрапортовал тот.

— Себе же, господин адмирал, набирайте людей из моряков. Не все же прогнили из-за большевистской и анархисткой агитации. Забирайте кондукторов, матросов, рабочих, всех, кто недоволен существующей вакханалией свободы и равенства. Думаю, что таких людей много. Организовывайте структуру по всей империи. И раз вы моряк, то подскажите, кого вы можете мне посоветовать из молодых офицеров, чтобы был деятельным и безусловно преданным своей Родине и государству?

Рыков задумался, потом его, видимо, осенила какая-то мысль.

— Могу! Я слышал об одном весьма перспективном офицере. Это лейтенант Лисаневич Григорий Николаевич. Он очень деятельный, даже чересчур.

— Отлично! Лейтенант, конечно, незначительное звание, но зато он молодой. Найдите его и приведите ко мне. Я назначу его заместителем руководителя службы финансовой охраны. А начальником Корпуса пограничной стражи, пожалуй, назначу моряка. Адмирал Курош где сейчас?

— В Кронштадте, в тюрьме, — отозвался Рыков.

— Опять этот Кронштадт! И я слышал о генерале Келлере, он где?

— Вы о Феодоре Артуровиче Келлере? — уточнил Климович.

— Да!

— Он сдал третий кавалерийский корпус и сейчас находится у себя в имении в Харькове.

— Отправьте ему телеграмму о том, что я вызываю его в Петроград на службу.

— Вы хотите..?

— Да, он будет назначен командиром корпуса пограничной стражи.

— Он же монархист и отказался давать присягу Временному правительству.

— И что? Вы его вызовите, а дальше будет ясно. Или я уйду с этого света, или наша империя так изменится, что ни царю, ни мне здесь места уже не будет. Предвосхищая все ваши вопросы, хочу сказать, что я верю людям, которые не предали. А тот, кто предал один раз, предаст и во второй. Эти слова всем известны. Насколько я знаю, Гуссейн Хан Нахичеванский тоже не у дел?

— Так точно! — Климович заинтересованно посмотрел на Керенского.