Пока дышу - надеюсь

— «Долой войну!», «Долой Милюкова!», «Мы за сепаратный мир!», «Хватит воевать!», «Да здравствует мировая революция!»

Солдаты самостоятельно получили в казармах оружие и двинулись на захват Мариинского дворца. Особенно в этом преуспел Финляндский полк. Окружив дворец, его солдаты стали скандировать: «Милюкова в отставку!»

Срочно были вызваны временный председатель Петросовета Скобелев и главнокомандующий Петроградским гарнизоном генерал Корнилов. Общими усилиями митинг был прекращён, а митингующие солдаты дали себя уговорить и постепенно разошлись.

Но вечером произошло столкновение между противниками и приверженцами Милюкова, переросшее в короткую, но ожесточённую схватку. Началась стрельба. Несколько человек было застрелено, однако на этом никто не успокоился, и перестрелки продолжались и дальше. Пока постепенно не сошли на нет.

Керенский не поехал на митинг. К чему? Пусть сами разбираются, с одной стороны — министры Временного правительства Милюков и Гучков, с другой — Скобелев и Корнилов, а ровно посередине — народ.

Весь день и полночи у него в кабинете раздирало звонками телефон, да только здесь он был бессилен.

— Нападения и стрельба? Извините, господа, и иногда, товарищи, но у него не войсковые подразделения и он не может их распылять по всему городу, потому, как мало.

Всё же, одно распоряжение он дал. Все СОБовцы заняли посты возле банков, почты, телеграфа. А транспортная милиция и военная полиция взяли под охрану вокзалы и морской порт. Лишняя тренировка не помешает.

После того, как железнодорожный вокзал был взят под охрану, Керенскому позвонил некто Александр Александрович Бубликов. Как оказалось, это был один из многочисленных комиссаров Совета рабочих и солдатских депутатов. Данный товарищ курировал министерство путей сообщения.

— По какому праву я беру под охрану железнодорожные вокзалы? Да вы что, товарищ Бубликов, вокзал может быть разрушен протестующими. Лично хотите встретиться? Это возможно, давайте подождём до утра. А утром мы снимем охрану. И вообще, все вопросы к Некрасову, он ведь министр, а вы всего лишь комиссар.

Опустив трубку телефона, Керенский вызвал к себе Брюна. Как только тот прибыл, Керенский тут же озадачил его.

— Валентин Николаевич, мне нужна информация обо всех комиссарах Временного правительства и особенно о тех, которые сейчас курируют министерство путей сообщения. В частности, меня интересует Бубликов и все его соратники.

— Найдём. Информация о них есть.

— Тогда жду.

Через некоторое время Керенский уже имел возможность просмотреть личные дела Бубликова и ещё одного его товарища — Ломоносова, который, к тому же, оказался ещё и членом РСДРП, в то время, как этот самый Бубликов был прогрессистом, как и Коновалов.

Обложившись личными досье и вспомнив другие сведения, прочитанные им ранее, Керенский попытался составить портрет профессионального революционера или хотя бы ему сочувствующего.

Выбор оказался невелик, профессиональный революционер имел происхождение либо из еврейской среды, либо был грузином и армянином, в чём отдельное спасибо, видимо, нужно было сказать двум должностным лицам. Этими людьми, лояльными к революционным настроениям, оказались наместник Кавказа Воронцов-Дашков и великий князь Николай Николаевич, преследовавший свои интересы в данном крае.

Третья категория — это старообрядцы различных направлений. Всех их объединяла успешность в бизнесе, поразительная успешность. Эту особую удачную деятельность подчёркивали преференции со стороны английских промышленников. Разумеется, это была чистая случайность. Из этой среды и происходил молоканин Бубликов, а также купцы Рябушинские, Морозовы, Коновалов и некоторые другие.

Остальные категории были крайне малочисленные. В их ряды входили представители дворянства, интеллигенции и рабочего крестьянства. Высококвалифицированных рабочих среди них не было, были разнорабочие, но очень мало. А если изрядно потереть каждого рабочего революционера, то под верхним слоем может обнаружиться очередной старообрядец, но победнее. Каждый из революционеров пришёл в революцию своим путём, отличным от других. Но мало кто из них пробился в лидеры различных левых партий.

За исключением тех, кто осуществлял свою революционную деятельность профессионально, получая на это большие пожертвования из различных фондов, многие из которых трудно было найти в действительности. Ленин среди них терялся, как невзрачное молодое дерево среди кряжистых лесных великанов, но из-за своей радикальности и нетерпимости он выделялся и среди них. Такие революционеры, как он, были штучным товаром, это, если говорить иносказательно, как будто в лиственном лесу неожиданно встретилась какая-нибудь пихта.