Пока греет огонь

— Не бойся, бесенок. Ух ты какой полненький,— приговаривал Степан, одновременно просовывая ладонь под живот щенка.— Ну иди ко мне.— Он выпрямился, прижал к груди стынущее от страха безмолвное существо и только сейчас почувствовал, как тяжкий ком свалился с души.

Удивившись происшедшей в нем перемене, он счастливо улыбнулся и, поправив на плече ружье, нагнулся за вторым щенком, с которым обошелся гораздо суровее.

Взяв шумно засопевшего щенка за загривок, он некоторое время подержал его в воздухе, откровенно любуясь смышлёной собачьей мордочкой.

Малыш оказался терпеливым, но не таким покладистым, как первый. Щенка возмутила бесцеремонность человека, причинившего ему боль, и когда Степан, благодушно улыбаясь, прижал его к груди, щенок впился острыми зубками в запястье.

Скорее от неожиданности, чем от боли, Степан развел руки, и оба щенка упали на землю, издав при этом громкий визг.-

Они торопливо побежали в разные стороны, но Степан

и не пытался их догнать. Какое-то неосознанное чувство заставило его оглянуться и... закричать от ужаса.

В тот же миг огромной силы удар швырнул его на каменную стену. Не будь ее, Степан непременно бы свалился С ног. Она и выручила, и в то же время совершенно оглушила охотника, испытавшего крепость камня собственным затылком. Перед глазами поплыли разноцветные круги.

Если бы Степан мог посмотреть на себя со стороны, то увидел бы опущенную голову, раскинутые на уровне плеч руки, а возле широко расставленных ног — огромного лохматого зверя, судорожно глотавшего зубастой пастью воздух.

И когда вздрогнувшие ресницы охотника удивленно поползли вверх, давая возможность увидеть все происходящее, пес столь яростно зарычал, обнажив светившиеся белым металлом клыки, что Степан ради сохранения собственной жизни счёл нужным вновь закрыть глаза и оставаться недвижимым.

«Ничего,— размышлял охотник.— Я могу и с закрытыми, глазами постоять. Я не гордый. Дай мне только в себя прийти, а там посмотрим, чья возьмет. Ты бы на меня в лесу попробовал напасть. А то ишь, выбрал момент...»

Секунды бежали, а Степан все так же стоял, зажмурив глаза, продолжая строить всевозможные планы своего освобождения.

«Тяжело... но справиться должен. Что если ударять пса ногой и, пока он будет в замешательстве, поднять ружье с земли? А может...»