Пока греет огонь

—В таком случае разрешите мне,— оборвал его Данько— Что бы ни случилось, виноват только я. Согласны?

Ну что же, в таком случае согласен,— с иронией в голосе ответил Симаков. Видимо, на него гость произвел тоже отталкивающее впечатление.

^{Данько стал медленно приближаться к Шайтану, застывшему на белом снегу гигантской рыжей кляксой. Все ближе и ближе чужой ненавистный запах, забивающий ноздри тяжелым смрадом. Шайтан затаил дыхание. Нарастает злоба. Он слышит, как бешено колотится сердце. Еще мгновение — и оно выскочит из груди. Пора!..}

Не глядя в сторону врага, Шайтан подобно пружине взвился вверх, и оскаленная злобная пасть страшно щелкнула возле горла человека.

Данько прикрыл горло рукой и попытался отскочить, но собака успела поймать его за воротник и, яростно рыча, старалась повалить на землю.

—Место, Шайтан, место,— пытаясь перекричать утробный рев Данько, завопил Вовкин отец.

Шайтану мешала расправиться с нарушителем его границ толстая цепь, и он потянул упирающегося человека ближе к забору.

На выручку рванулся приехавший вместе с Данько парень. Благодаря их стараниям, пострадавший лихо выскочил из полушубка, оставшись в красной рубахе.

Не выпуская из пасти полушубок, Шайтан продолжал осыпать грозной бранью обидчиков. Жесткий ошейник впился в горло, и рычание пса становилось все приглушеннее, но оно не казалось от этого менее свирепым.

—Хорошо, хорошо,— не то одобрительно, не то осуждая, произнес толстяк.— Сколько ему?

—Девять месяцев.

—Девять месяцев,— повторил Данько.— Зверь, а не собака, но я и не таким ребра обламывал. Уши бы надо купировать. Еще злее будет. Поздновато, конечно, но ничего. Пса забираю.

Шайтан сидел возле полушубка и искоса наблюдал за приготовлениями людей. Казалось, они перестали интересоваться псом и начисто забыли об его существовании. Это

и успокаивало, настораживало. Как бы то ни было, он всегда должен быть готов к отпору,

Симаков старший принес груду тряпья и бросил на снег. Теперь толстяк поспешно натягивал на себя ватные штаны, телогрейку, валенки.

Шайтан сменил позицию. Он демонстративно улегся на дорогом полушубке и делал вид, что дремлет.

—Все готово, — крикнул напарник Данько, разглядывая на ладони какой то предмет, оканчивающийся острой иглой.

—Ну, с богом, — ответил ему Данько и решительно направился к Шайтану,

Они встретились глазами. и Шайтан содрогнулся. К нему шел человек, полный решимости, сознающий свою власть и силу, Человек недобро усмехался, его губы шевелились, и до тонкого слуха Шайтана донеслись слова: