Пока медведица на небе

– Хочешь, я покажу тебе Большую Медведицу? – прервал молчание Карл. – Вот там она, видишь? На ковшик похожа. Я искренне считаю, – решил он открыться перед девчонкой, – пока она в небе, в мире все будет хорошо.

Его слова прозвучали немного пафосно, и он ожидал насмешки со стороны ребенка, но, к его удивлению, она заговорила вполне серьезно:

– Нет, дядька, – тяжело вздохнула Сенька, – все хорошо будет, пока Умка рядом с ней.

– В смысле? – не понял Карл.

– Ты что, «Умку» не смотрел? – удивилась Сенька.

– Не помню, – честно сказал Карл.

– В мультфильме большая белая медведица с маленьким сыном Умкой шагает по Северному полюсу, потихоньку забираясь на небо, там, видать, близко, они идут друг за другом и превращаются в созвездия – Большую и Малую Медведицы. Так вот, тот маленький ковшик – это Умка, рядышком с мамкой идет. Ведь одна медведица что, ничего, а с Умкой они сила, с Умкой они семья. Пока они рядом, все в мире будет хорошо.

И столько в ее словах было взрослой философии, пропитанной сожалением и потерями, что Карл растерялся и не нашел подходящих моменту слов. Сенька словно поняла это и пожалела его, просто продолжила свой рассказ:

– Мамку свою я не знала совсем, она при родах померла, Буля мне всех заменила: и мать, и отца. Родительницу я только по фоткам видела, красивая она у меня была, страсть, жалко я не в нее пошла, а в отца своего непутевого, – на этих словах Сенька пригладила торчащие в разные стороны волосы, после душа она не стала заплетать хвост, и теперь они пушились, как стог сена, на голове.

– Почему непутевого? – спросил Карл.

– А путевый бросит женщину беременную? То-то же, я, конечно, думала: вырасту, приеду к нему и все в лицо выскажу, даже плюну, может быть, но не получится харкнуть на паразита, мамка померла, и спросить про ирода больше не у кого. Буля говорит, что ничего не знает.

– Почему ты так странно разговариваешь, как старушка малограмотная? – спросил Карл.

– Так с кем поведешься, – засмеялась Сенька. – Буля-то моя всю жизнь воспитателем в детском доме отработала, у нее только училище и есть. В школе я учусь плохо, но это потому как мне там неинтересно, – словно оправдалась Сенька.

– Врет она, – послышалось от двери, – плохо учится, потому что сбегает каждый раз с уроков, – Клава подошла к ним и села рядышком на ступеньку. – Булю по старой памяти, зная, как им денег не хватает, устроили мыть полы в детский дом, но сил у нее на это не хватает, поэтому и сбегает Сенька периодически с уроков, деньги им очень нужны, – грустно закончила Клава.

– Ладно, разговаривайте, – Сенька встала и пошла в дом.

– Ты прости меня, – уже вслед ей сказал Карл. – Я ошибся, ты очень взрослая.

– Да ладно, – улыбнулась она. – Только жалеть меня не надо, я самая счастливая. У меня есть Буля и Клава, у многих и этого нет.

Когда она скрылась в доме, Клава начала отчет:

– Значит, так, четко и почти дословно сформулировал свое путешествие в Москву только Боря, остальные плавали. Например, ваша Динка.

– Она не моя, – вставил Карл, и если бы не было так темно, то Клава заметила бы, как он покраснел.

– Хорошо, не ваша, а просто Динка, никак не смогла ответить, почему она поехала в СВ. Ведь она просто фитнес-инструктор, откуда деньги на такую роскошь? Марина сказала, что решила развеяться, судя по тому, что она только что развелась с Саньком, это вполне логично. Филипп – тоже отдельная история, зачем поезд, когда есть самолет? Приехал на конференцию и благополучно забыл про нее, вообще я попыталась его разговорить насчет неё, и очень странно, что он не может сказать никаких деталей, ссылается на трудности перевода, но до этого ему знаний русского ему вполне хватало.

– Значит, вычеркиваем Бориса? – спросил Карл.

– Да нет, Бориса только подчеркиваем, жирным красным карандашом, не может человек так дословно формулировать цель своего визита, если только она специально не заучена.

– В смысле?

– Вам надо бросать пить, вы тупеете, – вздохнув, сказала Клава. – Только вранье, которое очень важно, заучивается дословно и повторяется в любых ситуациях, правда же интерпретируется в зависимости от того, кто спрашивает.

– Клавочка, – сказала Сенька, выбежав на крыльцо, – пора спасать Ярика, Санек схватил его в охапку и потащил спать. Он, как раненый пленный, просил тебе напомнить, что ты обещала его спасти.

– Боже мой, Ярик, – Клава вскочила и убежала, а Сенька, толкнув слегка Карла, не сдерживая улыбки, предложила:

– Пошли, дядька, поржём?

* * *

Дом уснул только ближе к полуночи, сначала все переругались, потом помирились. Потом всем коллективом отрывали от Санька бедного и испуганного Ярика. Тот, прижав его к себе как любимую игрушку, не хотел отдавать, пришлось применять тяжелую артиллерию – Марину, только она смогла вызволить Ярика из пьяного дружеского плена Санька. Постелили пострадавшему рядом с комнатой горничной в узком чулане на раскладушке, но Ярик был рад этому безмерно.