Пока медведица на небе

– Не подсунула, а дала почитать, и не та книжка, а «Маленький принц».

– Ну, не вредничай, ты же поняла, что я имела в виду, – совсем не обиделась Сенька на Клавины нравоучения, ведь они были постоянны, и она уже считала, что обязательны.

– Я думаю, – уже серьезно сказала Клава, – что он просто неплохой человек, а возможно, даже и хороший. Ты это чувствуешь, и от этого не можешь его ненавидеть.

– А еще, Клавочка, знаешь, дед странный какой-то, в гости позвал, а сам волком смотрит.

– Бывают люди и такие, – согласилась Клава. – Их жизнь побила, и они уже боятся доброту проявлять, так как добрым всегда на шею садятся. Вот и он такой: надел жесткий панцирь, чтоб никто не прокусил, а сам под ним не помещается, так как добрый очень. Хотя права ты, Сенька, ухо востро надо держать.

На этом моменте в дверь постучали, и практически сразу появилась голова Ярика.

– Девочки, помогайте, – чуть ли не рыдал он. – Почему так, почему я, ведь я мозг экспедиции, без меня ничего не было бы.

– Стоп, Ярик, теперь тихо и по порядку, – прервала монолог Клава. – Садись рассказывай.

– Да что рассказывать, – он немного успокоился и начал рассказывать: – Этот боров Борис схватил француза и занял лучшую комнату.

– Не преувеличивай, они все одинаковые, я видела, – Клава резко прервала жалобы Ярика. – Дальше и по существу.

– Ну вот, – уже менее жалобным тоном продолжил Ярополк, вытирая нос рукавом, – нам с Саньком и Карлом на троих досталась одна комната, кровати там две, они разыграли на камень, ножницы, бумага, и я достался Саньку.

– В смысле достался Саньку? – не поняла Клава.

– А вот так, они сразу решили, что проигравший спит со мной валетом, – на последнем слове Ярика прорвало, и он зашелся в истерике. – А я не хочу валетом, я не хочу ноги Санька всю ночь нюхаааааать, – истерил он.

Клава краем глаза увидела, как Сенька смеется, держась за живот, и показала ей кулак.

– Значит, так, Ярик, я эту проблему решу, не бойся, не придется тебе нюхать Санькины ноги.

– Обещаете? – очень по-детски спросил он.

– Обещаю, – ответила Клава, устало вздохнув.

– Клянитесь сердцем, – приказным тоном сказал Ярик.

Клава, закатив глаза к небу и не получив оттуда помощи, сказала:

– Клянусь сердцем, кровью и остальными внутренностями.

А Сенька, повернувшись к Клаве, вздохнув, сказала:

– Как маленький, да, Клавочка?

* * *

– И не надо на меня так смотреть, – кричала за столом Марина. – Я его не убивала, я просто шла в туалет, наверное, и решила проверить его, возможно, хотела пошутить, я не помню, но, зная меня, скорее всего, я открыла дверь и сказала: «Сокровища или жизнь?», – но я не знаю, как он среагировал, спал, наверное, уже, – тут она запнулась, еще раз всех осмотрела и уже не так уверенно добавила: – Ну, или уже не спал.

– Вообще, ребят, словам женщины, у которой тюбики в ванной всегда повернуты в одну сторону, я бы не доверял, маньячиной попахивает, – сказал Саня и, театрально вздохнув, добавил: – Ой, как мне фартануло-то, вовремя я капитулировал.

Вместо ответа в него полетела кружка.

А ведь так всё мирно начиналось, сегодня решили никуда не идти, дорога, к удивлению горе-туристов, заняла почти весь день, солнце, по законам южного региона, уже клонилось к закату. Приняв душ с дороги, а кое-кто даже умудрился попариться в шикарной бане хозяина, все собрались за овальным столом.

– Прошу присаживаться, – скомандовал хозяин, переставший выглядеть дедом, а в один момент превратившийся в вальяжного помещика. На нем был надет домашний костюм свободного покроя с небрежно подкатанными рукавами, белая футболка и шейный платок.

Стол ломился от яств, и, по словам хозяина, все было экологически чистым и натуральным, в том числе и настойка. Может быть, именно она и послужила причиной этого скандала, вернее, ее безграничное количество. Ну или едкое замечание Санька, любителя поязвить, который как бы между прочим сказал:

– Ребят, а вы в курсе, что среди вас убийца?

Если до этого все это понимали, но не хотели осознавать, то настойка помогла всему вылиться наружу, первым начал Филипп:

– Между прочим, я полиции не сказал, что видел, как Марина входила в купе, где лежал Федор Осипович, может, расскажешь нам, что ты там делала? – обратился он к побелевшей в момент женщине.

После криков и пролетевшей над головой Санька кружки на некоторое время в комнате вновь воцарилась тишина. Хозяин дома с удовольствием наблюдал происходящее, будто смотрел детективный фильм, в последние годы затворничества ему этого очень не хватало.

– Я не понимаю, что тут такого, – вступилась за подругу Динка. – Ну, Марина – шутница, у нее с Федором сразу не сложилось, вот и решила приколоться, тут все логично, как мне кажется, а вот что в купе Федора Осиповича делал Филипп?

– Ты его видела? – спросил Карл.

– В один момент я пошла в туалет и увидела, как он туда входил, тогда я, понятное дело, не обратила на это внимания. Потом просто от ужаса всего происходящего забыла, а сейчас, когда стали ругаться, вспомнила.

– Ну, Филипп, расскажи нам, что ты там делал?