Пока не будешь счастлив

Не дожидаясь ответа, я проскользнула мимо нее и сбежала по ступенькам крыльца. Несколько шагов я сделала в подозрительной тишине. А потом мне в спину прилетело:

– АЛИСА! Ты уволена!

Я на мгновение замерла. Вообще, я все сделала для того, чтобы Алина сказала это. Но сейчас такое заявление прилетело… да, как нож в спину. Я обернулась и крикнула:

– Спасибо! До свидания! Было неприятно с вами работать!

Алина что-то крикнула в ответ, но я не вслушивалась. Оскорблений и всяких нелестных слов я от нее уже наслушалась.

Грустно от этого мне было недолго. Я же в петле времени. Только в случае, если у меня все получится, я не вернусь в этот день.

А я не тот человек, у которого все получается с первого раза. Тут надо бы сказать, что ни у кого ничего не получается с первого раза. Но это не так. Взять, например, Женька. Он ездил на олимпиады по математике с первого класса и с первого же класса побеждал городские туры. Вот. Везло ему.

У меня же полное невезенье со всем, за что я берусь. В начальной школе я несколько месяцев занималась рисованием. Мои работы участвовали в конкурсах, но я ни разу не побеждала. Правда, я успела попасть всего на два конкурса, но сути это не меняет.

Но хоть когда-нибудь удача мне улыбнется? Может, Вселенная не благоволила мне, потому что собиралась выдать всю накопленную удачу сегодня вечером? Надеюсь, так и есть. Мне говорит об этом внутреннее предчувствие. Обычно оно врет… но не сегодня же!

Так я и шла, нервная, но все же радостная. Погруженная в мысли, я не заметила, как прошла остановку. Осознав это, решила пойти домой пешком. Во мне столько энергии, что надо было ее куда-то слить. Она, конечно, пригодится мне сегодня вечером. Но если я не потрачу калории сейчас, то просто взорвусь.

Где-то на полпути я достала телефон. С трудом отыскав номер нужного человека, я набрала его. Гудки шли недолго. Уже через пять шагов я услышала из трубки:

– Алиса? Привет. Что-то случилось?

Я улыбнулась. Ну почему сразу что-то случилось? Да, я никогда не звонила ему просто так, но ведь всегда бывает первый раз.

– Да, – сказала я. – Случилось. Кирилл не может меня забрать. У тебя получится?

Я понятия не имела, может Кирилл приехать или нет. По моей задумке он сейчас был не нужен.

План я придумала до гениального простой. Нужно заставить Кирилла немножечко поревновать. Тогда ему башню сорвет, и он не сможет даже думать о всяких там Виках. Зачем, если есть такая Алиса?

Благо, кандидат для вызывания ревности имелся.

– Прям щас?

Без эмоций эта фраза звучала как оскорбление. Но интонация все объясняла. Из-за нее я не сомневалась – Артем так обрадовался моей просьбе, что бросит, чем бы он сейчас не занимался, и подгонит ко мне на своем драндулете.

Договорились, что он подъедет часа через полтора. Я сбросила вызов, не попрощавшись. Все-таки еще встретимся сегодня. А затем кинулась домой. Дел еще много, а времени всего полтора часа.

Но дома, конечно, не обошлось без скандала. И, как всегда, из-за горошка. Горошек раздора, получается.

– Алиса, одна просьба, – сказала мама, едва я зашла.

Ее не удивило, что я вернулась раньше положенного. Она не спросила, как мои дела на работе, не поинтересовалась, почему я такая радостная, хотя обычно мое настроение противоположное.

– Сходи, пожалуйста, за горошком, – вместо всего этого сказала мама.

– Нет, – ответила я без объяснений.

Я стояла в коридоре, склонившись, как страус, который прячет голову в песок. Но если страусы так скрываются от опасности, то я развязывала шнурки. Хотя после такого ответа маме, стоило найти местечко, где можно спрятаться от ее гнева.

– Алиса, – сказала мама, выглянув из кухни.

– Привет, – сказала я, подняв голову, но не разогнувшись.

Дурацкие шнурки запутались. Очень не вовремя. Пока не разуюсь, не попаду в комнату, а пока не попаду в комнату, буду слушать речи о том, какая я плохая дочь.

– Пожалуйста, помоги, – продолжала мама, пока еще спокойно. – Очень нужен горошек. Ты же знаешь, оливье без горошка…

– Как елка без звезды, – закончила я за маму, надеясь таким образом перехватить инициативу и первой начать на нее наезжать. – Это ясно. Не ясно только почему ты не позаботилась о горошке заранее, раз он такой важный.

Самые ужасные в мире шнурки, которые достались моим кроссовкам, кто-то склеил. Я бы уже разрезала их, если бы под рукой были ножницы. Но я еще не настолько отчаялась, чтобы идти в комнату за ножницами и выслушивая ругань за то, что пошла по квартире, не разувшись.

– Его не было в магазине, когда я закупалась. Закончился.

Я молчала. Эту отговорку я уже слышала и ответ на нее давала. И даже знала ответ на свой ответ. К тому же шнурки наконец-то развязались.

– Нет, – сказала я, стаскивая кроссовки. – И точка.

С последним словом я нырнула в свою комнату и захлопнула дверь прямо перед маминым носом. Получилось драматично, и я заулыбалась. Словно заметив это, мама застучала по двери, как барабанщик-металлист по райду.