Пока не будешь счастлив

Время шло. Ярик стоял, глядя на меня, а я не шевелилась, лишь поверхностно дышала. Пора действовать. Во-первых, я вся покрылась мурашками от холода. Во-вторых, до приезда Артема мне еще кучу всего нужно успеть.

– Ярик, смотри, птица в окно врезалась! – крикнула я и дернулась в сторону комнаты.

Пришлось тут же прижаться обратно к двери ванной. Ярик даже не моргнул. Он едва заметно поджал губы, ярко выделяющиеся на его светлом лице с идеальной детской кожей. А потом сказал:

– В коридоре нет окон.

Какой сообразительный малыш. Я стиснула зубы. Ладно, тогда…

Следующий шаг был таким же отчаянным, как и мое положение. Я глубоко вдохнула, чтобы набраться смелости. Она испарялась быстро, словно мое желание работать через пятнадцать минут после начала смены, поэтому времени терять было нельзя.

С боевым кличем (он случайно вырвался) я бросила полотенце в Ярика и, молясь, чтобы оно закрыло ему глаза, а не упало на пол, проскользнула в комнату.

Я захлопнула дверь, закрыла ее на замок и прижалась спиной к стене, пытаясь отдышаться. Так. Если с полотенцем я промазала, то дела плохи. В любом случае, я отказываюсь брать на себя ответственность за психологическую травму Ярика. Наверное, ему во взрослом возрасте будут нравиться женщины только на восемнадцать лет его старше… Так, все, отстаньте.

Я развернулась и, прижавшись ладонями к стеклу двери, попыталась разглядеть силуэт Ярика сквозь него. Прислушавшись, я различила его бормотание вперемешку с хныканьем. В сравнении с Яриком полотенце было большим, так что он выпутывался из него, словно кот из-под одеяла. И хорошо. Значит, не увидел меня.

Стараясь не думать о произошедшем, я достала фен и стала сушить волосы.

Через полчаса, когда я была уже почти готова, затрезвонил телефон. Я не взяла трубку сразу – воевала с сережкой. Ухо раскраснелось, а она все не хотела залезать в мочку. Когда я справилась, телефон звонил уже в третий раз. Я трубку не взяла – еще чего? Конечно, если бы это был Кирюша, то взяла. А на чувства Артема, честно говоря, было плевать. Один вечер, и он мне больше не нужен.

Собравшись, я решила еще пару минут посидеть в телефоне. Хотелось расслабиться, побыть одной перед шумным вечером. А он будет шумным, если все пройдет так, как я задумала. Да и проверю Артема на преданность. Не знаю, зачем мне это. Просто пора себе признаться: мне нравится издеваться над людьми.

Совесть проснулась через пять минут, так что я поднялась с кровати и спрятала телефон в сумку. Затем еще разок расчесалась и заглянула в зеркало. М-да, корни уже давно пора красить. Они, конечно, сочетаются с платьем, но на фоне бумажно-белых волос выделяются уж слишком сильно. Ну ничего, главное, что волосы чистые. А это само по себе делает любого человека в тысячу раз привлекательнее.

Потом я перевела взгляд на ногти и закусила губу. Маникюрчик тоже следовало обновить. Черный лак облупился, и если раньше меня это не смущало, то сейчас я должна быть во всеоружии. Стоило раньше об этом вспомнить. Ну да ладно.

Еще немного времени я потратила на раздумья о том, что надеть на ноги. Кроссовки или туфли? Кроссовки или туфли?..

Решив, что мои великолепные туфли смогут отвлечь внимание от облупившегося лака, я предпочла их. Став на десять сантиметров выше, я поковыляла к входной двери, а потом, надев куртку, вниз по лестнице.

Когда я вышла из подъезда, машина Артема завыла сиреной. Он стоял посреди дороги, как и «вчера». Только сейчас гирлянду еще не включили, потому ее разноцветные огоньки не скакали по машине. Без них автомобиль Артема смотрелся совсем грустно. Но все же веселее, чем маршрутка.

Пока я спускалась с крыльца, сирена не замолкала ни на секунду. Из-за каблуков шла я целую вечность, поэтому надо было как-то просигналить Артему, что он дурак. Я вздернула брови и покрутила пальцем у виска, ни на секунду не сомневаясь, что Артем меня видит, а значит, видит и мою оценку его выходки. И оказалась права: после этого гудки прекратились.

– Чего так долго? – спросил Артем, когда я села в машину.

Юлить не хотелось. Да и перед кем?

– Младший брат застал меня голой и не давал пройти… – сказала я, пристегивая ремень безопасности.

То, какую глупость сморозила (хоть это было правдой), я поняла, только когда посмотрела на Артема. Не дав мне оправдаться, он сказал:

– Не хочу спрашивать про обстоятельства, при которых это произошло…

– Я выходила из душа!

– … но мы с твоим младшим братом в такой ситуации повели бы себя одинаково.

Я не стала уточнять, что «не давал пройти» имеет абсолютно буквальное значение. Это очевидно, если ты не такой дурак, как Артем.

Он подозрительно притих, пока мы выезжали со двора. Конечно, было ясно, о чем он сейчас думает. Чтобы он там слишком многого себе не придумал, я решила завести светскую беседу.

– Как… дела?

Артем глянул на меня, и я попыталась непринужденно улыбнуться. Вероятно, получилось очень даже принужденно, так как он спросил:

– С каких пор тебе интересно, как мои дела?