Пока не зазвонил телефон

«Вначале он меня по черепушке треснул, потом для верности отключил еще и хлороформом», — догадался сыщик. Голова болела нестерпимо, сотрясение мозга и отравление наркозом вызывали тошноту.

Стас вновь прикрыл глаза. Неяркий свет одинокой лампочки под потолком резал их словно прожектор. Гущин пытался восстановить хоть что-то в памяти. Может быть, он ненадолго приходил в себя? Кого-то видел, слышал, что-то ощущал…

Янина! Прежде чем отключиться, он слышал ее голос!

— Черт, — вслух простонал майор, догадавшись, что, вероятно, оказался случайным свидетелем нападения на Янину. Она пошла на голос Маргаритовны, собаку, видимо, специально спрятали в кустах и подманили девушку. Или записали собачье поскуливание на диктофон.

А тут сыщик. Как танк, поперся напролом через кусты.

И получил за это, разумеется. В точности как и Львов, заработал по кумполу: опыт у Водяного был и пригодился еще раз.

Стас завозился на бетонном полу, задергался, проверяя крепость трубы и наручников. «Может быть, дай бог, Янина услышала возню в кустах! Или я успел вскрикнуть, и она испугалась, убежала!»

Нет, говорил голос рассудка. Янина не ушла. Поскольку иначе Водяной не смог бы перенести его в этот подвал. Если бы Яна услышала вскрик и испугалась, то обязательно побежала бы за подмогой и привела к кустам людей. Перенести оглушенного следователя преступник уже не успевал, он бы поостерегся, смылся. То есть… у Водяного получилось. Снова.

Гущин прекратил возню. Сел, опираясь спиной о бетонную стену, с неудобно вывернутой рукой, и до крови закусил губу: он не смог предотвратить нападение на Яну. И сейчас… сейчас она, может быть, уже мертва.

От возникшего в воображении образа безжизненно плывущего тела с распущенными светлыми волосами Гущину захотелось скончаться. Прямо здесь, на бетонном полу, под тихое урчание котла!

— Эй! — распаляя в себе бешенство, спасаясь от мыслей о гибели Янины, заорал майор. — Эй! Иди сюда, тварь!!!

Стас почти наверняка догадывался, где он находится. Но почему-то не назвал Водяного по имени и не заставил того действовать без промедления, не убил своей догадкой молоденькую художницу.

Дверь над ступенями распахнулась. В проеме, как и ожидалось, показался… Михаил.

Чудо, что у Гущина в тот момент от ненависти сжалось горло. Бешенство от безысходности искало выход, слова душили и рвались с языка, хотелось уязвить убийцу, хоть в чем-то отыграться, крикнуть: «А я ведь вычислил тебя, урод! Я понял, кто ты!»

Но Гущин не успел ничего сказать, Водяной появился в подвале буквально за долю мгновения до того, как сыщик собирался назвать его имя. А позже мысль, что он не спас Янину, заставила майора застонать и дернуться навстречу!

Старший сын Львова неторопливо спустился по ступеням. Подошел к беснующемуся майору, сел перед ним на корточки и оглядел с ледяным равнодушием.

— Не суетись — наручники стальные, труба надежная…

— Чего ты хочешь, сволочь?! — просипел майор. — Ты ее убил?!

— Кого? — с задумчивым удивлением поинтересовался Водяной.

— Янину! Я слышал, как она пошла на берег!

— Ах, слышал, — заметно успокоился убийца. — Нет. Янину я не убил. Зачем мне это? — Маньяк пожал могучими плечами. — Моя принцесса здесь.

Гущин пригляделся к Водяному, понял, что тот не врет, и от нахлынувшего облегчения почувствовал, как сильно он измотан. Приступ злости вытянул остаток сил, закружилась голова, обвисли руки…

— Ну вот и ладненько, — усмехнулся Михаил. — Попсиховал, и хватит. Теперь послушай…

— Нет, — перебил майор. — Послушай ты. Если с головы Янины хоть волос упадет…

— То что? — в свою очередь оборвал Водяной. — Ты меня типа и на том свете разыщешь? Да? — Убийца издевался. Чувствуя себя властелином положения, он откровенно насмехался над майором. — Попить хочешь? — спросил спокойно.

Стас подумал и кивнул. Строить из себя партизана в застенках гестапо глупо. Преступнику что-то нужно, иначе он не привез бы сыщика сюда, а убил прямо на берегу и пустил тело по реке.

Но он привез. А перед этим протащил через свой участок до машины (или до катера, что маловероятно). Еще надо помнить, что ему требовалось незаметно и быстро перенести туда же и бесчувственную Яну…

Странно. Рискованный поступок. На взгляд Гущина, совершенно не оправданный. Следует думать, за неблагоразумным ходом срывается резон — коренной, существенный, немаловажный!

Все эти размышления в одно мгновение проскочили в голове майора. Если Водяной продолжает плести некую интригу, на этом можно контратаковать. Понять вначале, где зарыта суть, и начинать свою игру. Может быть, удастся заставить убийцу сделать лишний шаг, заставить хоть немного выступить из тени и засветиться перед Мартыновым! Мартынов умница, достаточно слегка ему помочь — как-то, чем-то вытолкнуть убийцу на передний план…

Михаил достал из кармана ветровки литровую бутыль с водой, открыл ее и протянул майору.

Вода была обыкновенной водопроводной, но показалась Гущину амброзией. В иссохшее горло проливался сладчайший нектар, сыщик булькал и захлебывался.